Встреча с представителями узбекского народа прошла в сердечной обстановке. Взаимно было высказано много добрых пожеланий, и, вернувшись вечером в Поти, мы расстались большими друзьями.
Летом 1942 года фашистская Германия достигла наибольших военных успехов. Полчища оголтелых фашистов захватили большую часть нашей Родины. С болью в сердце слушали мы сводки Совинформбюро того времени. Наши войска потерпели неудачу под Харьковом, Воронежем и в Донбассе. Противник вышел к Дону и взял Ростов-на-Дону.
Положение на советско-германском фронте в августе — сентябре 1942 года продолжало оставаться тяжелым и во многом зависело от боевых действий на юге. Располагая большим численным превосходством в силах, немецко-фашистские войска упорно продолжали рваться к Волге. Шла легендарная Сталинградская битва.
К событиям на советско-германском фронте, и главным образом на его южном крыле, было приковано внимание всего мира. От исхода этих событий во многом зависела позиция по отношению к Советскому Союзу союзников Германии, особенно Японии и Турции.
Мы же в это время выполняли свои задачи. В начале августа 1942 года мы вышли в очередной боевой поход на позицию возле Констанцы. Я хорошо запомнил его, несмотря на то что мы так и не встретили врага. Дело в том, что весной 1942 года вдоль румынского и болгарского побережья немцы поставили немыслимое количество минных полей, чтобы обезопасить свои морские сообщения вдоль западного побережья Черного моря. Во время этого боевого похода мы неоднократно пересекали их в обе стороны.
Двигаясь через минное поле, мы принимали все меры предосторожности: шли на минимальной скорости, а там, где это было возможно, на безопасной от мин глубине. И тем не менее подводная лодка много раз касалась минрепов[23], которые со скрежетом терлись о корпус, продвигаясь вдоль борта от носового отсека к кормовому. По мере продвижения подводной лодки вперед зловещий жестяной звук разносился по всем отсекам, заставляя вахтенных крепче браться за приборы, а спящих — тут же просыпаться.
Мы с замиранием сердца следили за невидимым, но четко различимым по звуку минрепом, на конце которого, словно былинка на ветру, покачивалась мина. Мы без труда представляли себе, как очередное касание минрепа с новой силой раскачивает мину с торчащими во все стороны свинцовыми колпаками, легкий удар по которым мог задействовать первичный детонатор, подрывающий внутри мины основное взрывчатое вещество. Каждый из нас провожал этот скрежет глазами от переборки своего отсека, будто гипнотизированный, вел его глазами по стенке, вдоль труб и коек, до следующей переборки, на которую смотрел не отрываясь до тех пор, пока минреп не отставал от борта.
