- Ну знаешь… С ваших яслей вообще все такие странные в последние лет тридцать приходят… – ответил дядька, которого звали Пибо. – Уже и не знаешь, что надо объяснять, а что не надо.
- Мы в летающей лодке, Фант, и поднимаемся всё выше, – заботливо пояснила мне Лара. – Ты разве не увидел?
- Нет, вообще меня свет слепил… – признался я.
- Наша малышка «Пап-ти» сейчас ползёт ввысь… Наверно, уже забралась сотни на две пассов! – пояснил Пибо. – И это ещё не холодно! Вот что будет здесь, в трюме, когда мы до первого мильпасса дойдём!.. Вот тут только держись! Так что пошли скорее!
Сам он уже активно карабкался по лестнице, а Лара подтолкнула меня за ним, добавив:
- Пасс – это полтора метра, а мильпасс – тысяча пассов. Это, кстати, римская система мер длины. Не удивляйся: наша песочница немало привнесла сюда…
За лестницей обнаружился полутёмный коридор со множеством дверных проёмов, который заканчивался очередным подъёмом и люком. Этаж был таким низким, что я чуть потолок головой не задевал. А тот же Пибо так и вообще шёл, пригнувшись.
- Пошли… – Пибо махнул рукой в сторону следующей лестницы. – Чем быстрее поднимемся к ядру, тем лучше. Там Огненный Логос! Там тепло! Найдём тебе одёжку из запасов, да и каюту выделим.
- Спасибо! – поблагодарил я, видимо, сразу за всё обещанное вместе.
Над этим коридором находился ещё один такой же. А потом ещё один – и всё это был трюм. А вот потом мы попали в большой зал, в центре которого я увидел такое, после чего вообще перестал понимать что-либо вокруг. Там, заключённый в золотистую сеть, ревел огненный шар диаметром, наверно, метра три. Рядом с шаром стояли какие-то котлы и ящики, а прямо над ним располагался раструб, куда рвался тёплый воздух.
- Это «средний огненный логос в сети», – пояснила мне Лара. Правда, понятнее мне не стало, но, видимо, девушка была в курсе. – Пока что не заморачивайся! Потом поймёшь. Это, если коротко, сразу и двигатель, и топливо нашего «Пап-ти». Этот огонь надувает аэростат над нами и питает винты, которые дают дополнительную подъёмную силу.
- Так мы на воздушном шаре? – догадался я.
- Скорее, на дирижабле, – кивнула девушка.
Ларе на вид было чуть больше, чем мне – молодая, темноволосая, сероглазая и, на мой взгляд, довольно симпатичная. Когда она улыбалась, на её щеках появлялись довольно милые ямочки. А Пибо был темноволосым, загорелым, кареглазым – ни дать ни взять настоящий араб. Сходство усиливала ещё и густая борода. Возраст определить было сложно, но я бы не дал ему и тридцати пяти – хотя бы потому, что не заметил в неверном свете фонаря ни одного седого волоса.
