Их самые значительные роли это, наоборот, плоды «провинции» начала 60-х годов, когда крестьянские рабочие меняли работу на заводскую.
Катрин Спаак в фильме «Девушка из Пармы» (1963 г.) Антонио Пьетранджели, это молодая девушка, итальянское название «Пармиджана» (как известное блюдо), ставит акцент на вкусную, пикантную сторону, которая переходит от отношения к отношению с почти кристальным равнодушием. Застывшая чистая, наивная, но хитрая и двусмысленная улыбка девушки, которая вызывала желание у сорокалетних мужчин, например, фильм Лучиано Салче «Жажда» (1962 г.) с главным актёром Уго Тоньяцци (Detassis Piera, Masoni Tulio, Vecchi Paolo, 1987).
У Катрин чистое и светлое лицо, в обрамлении свежей и обычно короткой светлой причёски. Она известна как «крошка-блондинка», её раскрепощенность, украшенная то ли детской неосознанностью, то ли ранним желанием соблазнять, заставляла мужчин мучиться вопросом, невинна она или нет. Равнодушие девушки из Пармы предоставляет хоть какие-то развлечения провинциальным типам (бывшим «маменькиным сынкам» Феллини), но чаще всего вызывает их фрустрацию. Самая вспоминаемая сцена похожа на тест: девушка заставляет незнакомца купить ей бикини, а незнакомец оплачивает его в обмен на возможность присутствовать на примерке; когда он, изнемогая, как будто перед аппетитным кусочком «пармиджаны», протягивает руки, она быстро и равнодушно уходит.
В книге «От меня» – идеализированной исповеди – Катрин Спаак провела некий обзор своей прошлой карьеры с намереньем освободить себя от власти мужчин над ней, «от тех волосатых, грубых рук, которые хотели её захватить». Её чистый вид, ангельское лицо действительно были маской, скрывающей истину. То, что мы называли «равнодушием», это и было её защитой. Её отец, известный бельгийский сценарист, «продавал» её (слова самой Катрины) лучшим продюсерским предложениям: для фильмов, которые конечно предусматривали её в качестве молодой добычи. Он подписывал контракты для неё, не давая ей ни гроша. Человек талантливый, вспоминает его дочка, но без какой-либо нежности или человечности (чтобы она была с ним в обычной роли, требовал, поскольку она была беременна, чтобы она сделала аборт).
Когда она сбежала от своего мужа, брата известно модельера Капуччи, два карабинера привезли её обратно домой в наручниках, один держал на руках её дочку. Так выходит наружу жестокая изнанка итальянского кино. В «Бранкалеоне в крестовых походах» Гассман, Моничелли и оператор Ди Пальма оказываются циничными и тяжёлыми, высказывая в её адрес скверные ругательства. Это преувеличение обозначает также некое уничтожение юного происхождения её актёрского статуса. Гассман для неё оказался всего лишь внешней красивой оболочкой. Однажды, провожая её на спайдере, похожим на машину из фильма «Обгон», он внезапно устает играть, как перед публикой, свою роль, и пока газует и сигналит, он уже никто, молчит и холодно потеет (Spaak, 1994). Катрин Спаак пишет, что она его позже снова нашла, как человека, только в старости, потому что, по её мнению, он дал волю своей женской стороне. Тоньяцци, во время съёмок фильма «Безумное желание», провожая её из павильона в гостиницу, поместил руку между её ногами, и когда она начала возмущаться, он выгнал её из машины.
