Голос, оказавшийся хриплым, почти как у девчонки, внезапно ставшей взрослой, иногда дрожащий и ломающийся в пафосе самоиронии. Некий экспрессивный недостаток балансируется запрокидыванием рук на голову, вытягиванием вверх волос (невротическое воспоминание, уже привычка старых времён), и конечно поиском самоиронии. Моника Витти, впрочем, преодолевает себя, погружая своё лицо, своё стройное, но не пин-апское тело, в контексты вульгарной бедности. Как, например, в фильме «Драма ревности» (1969 г.) Этторе Скола, продавщица цветов, мечущаяся между маляром (Мастроянни) и пекарем (Джаннини). Или как дешёвая субретка в фильме «Звёздная пыль» (1973 г.) Альберто Сорди, в котором она танцует и поёт в хоре «mando’ vai se la banana non ce Thai» (ну куда ты лезешь, если у тебя нет банана), всё время с потерянным выражением лица, на котором отражается нечто среднее между неуверенным взрослением и детской невинностью.
Кажется, что в этой самоиронии производится карикатура собственных нестабильных образов, которые были созданы фильмами Антониони. В фильме «Любовь моя, помоги мне» (1969 г.) Альберто Сорди, Витти, играет жену архитектора, который обещал ей свободные отношения в браке. Она влюбляется в другого мужчину и принимает тревожные и невротические позы, доходящие до некой комической кульминации тех, которые она принимала в фильмах Антониони, прося мужа помочь ей в её страсти. Муж после нескольких попыток «помочь» супруге, оказывается не в силах сдержать ревность и долго и сильно избивает её. Прежний образ Моники Витти устранён, стена (вулкана Этны) разрушена; на руинах актрисы, игравшей в загадочных, претенциозных и переоценённых творениях Антониони, строится образ блистательной актрисы «комедии по-итальянски».
В 80-е годы она играет в фильмах, снятых вместе с супругом Роберто Руссо (с которым они поженились после 27 лет помолвки). В которых она играет истории об изменах, вымышленных и настоящих, с ранимыми, пытающимися самоутвердиться мужскими персонажами, исчерпывая до конца свой репертуар порывов, истерий, уходов в саму себя, с ломаным голосом (Morandini, 2010).
Образ итальянской «Лолиты» – это несостоявшееся развитие в синьору. Более значительная часть карьеры некоторых актрис, таких как Катрин Спаак и Стефания Сандрелли (родившихся в середине 40-х годов), заключается в некоторых фильмах, которые заблокировали их в роли очень молодых искусительниц или сексуальных трофеев мужчин, препятствуя их «росту» в буржуазных синьор комедий или драм. Они остались в ролях важных для воображения зрителя – синьоринами, чуть-чуть старше, чем юные девушки. Родившиеся на 15 лет позже коллег, о которых было сказано выше, они не имеют крестьянского происхождения и не имеют ничего общего с аграрной Италией.
