Глава 5
Культурная дипломатия
Киоши забыла, что должна была делать. Где она была. Где был верх. Воспоминания угасли от тепла губ Ранги. Они слились, затерялись друг в друге.
А потом, проявив жестокость, по мнению Киоши, Ранги прервала поцелуй и отошла на шаг.
— Приветствую у Народа Огня, Аватар, — сказала она, снова став профессионалом. Она убрала выбившуюся прядь волос на место, но вела себя так, словно не лишила Киоши разума, использовав только свой рот.
Аватар все еще раскачивалась, ошеломление мешало ей ответить.
— Госпожа Ранги, — сказал Джинпа, обойдя Киоши. Он поклонился, соединив ладони, в стиле воздушных кочевников. — Приятно встретить вас лично.
Киоши невольно покраснела. Джинпа знал, кем была Ранги, но она не хотела, чтобы ее секретарь видел ее личные мгновения.
«Первый день визита Киоши в страну Огня, — представила она его записи в дневнике. — Аватар неуместно поцеловала любовь своей жизни на пороге самого защищенного места в мире».
— Брат Джинпа, — сказала Ранги с дружелюбием, которое редко показывала кому-то. — Для меня честь видеть вас. Можете оставить зубра у ворот, а вы двое пройдете за мной. Наши конюхи умеют управляться с животными всех народов, — она склонилась и подмигнула ему. — Я дам им знать, что они пострадают от моей руки, если плохо обойдутся с вашим спутником.
Джинпа рассмеялся, пока взгляд Киоши не сказал ему, что Ранги не шутила. Его смех застрял в горле. Он отошел и ослабил поводья Иньюна.
— Будь хорошим мальчиком, оставайся тут, — услышала Киоши его шепот на ухо зубра. Зверь в ответ заурчал. — Да, знаю, она пугает. Я буду в порядке.
Оставив Иньюна, Киоши, Ранги и Джинпа пошли по туннелю. Он был придуман, чтобы убивать. Маленькие отверстия виднелись в железных пластинах, покрывающих проем, чтобы запускать оттуда стрелы или залпы огня. Пол был прочным, но пустым, намекая на внезапный обрыв, если защитники потянут за рычаг.
В коридоре раздался кашель, но его силой подавили. Звук доносился не от них. Если за каждым отверстием был солдат, но за ними следил целый отряд.
Киоши нервно поглядывала на стены, пока они не вышли на мощеную площадь среди сада. Растения выделялись так, что не успокаивали. Один министр ждал их, на нем был черно-красный шелк, отмечающий власть, и недовольное выражение беспокойного и напряженного человека.
