Пассажирский воздушный вокзал Галифаста во всём превосходил своего младшего собрата в Ганибаде. Кроме него в столице имелся ещё и грузовой порт. Под его нужды был выстроен отдельный район, примыкающий к железнодорожной развязке. Боевая флотилия же находилась за чертой города — на военной базе в Гардорине.
Артур стоял на смотровой площадке, разглядывая город с высоты двух тысяч футов. Прямо по курсу возвышались десять причальных башен вокзала. На пяти из них плавно покачивались транспортные тихоходы, курсирующие на короткие дистанции. Универсальные посудины, перевозящие и людей, и груз.
У дальней башни на причале стоял брат–близнец павшего «Экберта ΙΙΙ». Рядом с ним парили два сторожевых судна. Таких же, как тот, на котором сейчас летели пассажиры рокового рейса Фолкрик–Галифаст. Единственным отличием были фамильные гербы соседних с городом графств.
Взгляд черпия зацепился за стоящую особняком башню. Крытая посадочная площадка. Караульный наряд. Красные дорожки. Быстроходный клипер, готовый в любую минуту встать на курс. «Монарший перрон» — Артур вспомнил, как горожане величали личную платформу королевской семьи.
— Готовьтесь! Прибытие через пять минут, — граф Бравос подошёл к епископу. — У нас девятая башня.
Брюмо напряг зрение. Первая, третья, седьмая, девятая. Ага. На платформе многолюдно. Десять, может двенадцать человек. Гвардейцы! Интересно, какой у них приказ касательно выживших? Сразу в кутузку или сначала на бал?
— Сойдёте с нами? — бросил епископ, не отрывая взгляда от выстроившихся солдат. Среди них один офицер. Неужто это сам…
— Нет. Моя миссия закончена. Я лишь доставил вас ко двору Экберта, — граф сложил руки за спиной. — Как вы сказали, мне ещё предстоит кое с кем познакомиться. Хотелось бы к этому приготовиться.
— В первую очередь бейте женщин и детей. Желательно в голову. И не подпускайте ближе, чем на десять ярдов.
— Что? — воскликнул от неожиданности граф. Слышать подобные заявления от почитаемого епископа было как минимум дико. Нонсенс! — Что вы такое говорите?
— Дети быстры и стремительны, а женщины опасны одной физиологической особенностью. Их крик оглушит и дезориентирует Ваших солдат, — не обращая внимания на возмущение графа, продолжил Брюмо. — Мужчин недооценивать тоже не стоит. Каждый из них силён как три мустанга в одной упряжи.
— Это по ним мы стреляли, когда вышли на вас?
— Конечно, лорд–наместник! Не думаете же вы, что я призываю расстреливать мирных селян? Те, в кого вы стреляли, людей напоминают лишь внешне. Под человеческой личиной скрываются безжалостные и агрессивные твари. Их сознание выжжено пустоумием. Они не ведают ни боли, ни страха. Их всегда много. Один рой насчитывает как минимум до полусотни человек.
