Интеллект: — 350»
Айван прочитал, но ничего не понял. На всякий случай прочитал ещё раз, но опять ничего не понял и спросил вслух:
— А что значит первый и единственный некромант? Насколько я знаю, поднятых покойников давно используют в боевых действиях. Какой же я тогда первый?
Светящийся прямоугольник мигнул, и на нём появилась ещё одна строчка, видимо являющаяся ответом:
«Репутация с фракцией магов-падальщиков — 200»
Опять прозвенел колокольчик и прямоугольник исчез.
— Хоггова задница! — выругался Айван. — Минхеер Бонифаций, вы меня слышите?
Поднятый маг ответил безжизненным, лишённым всяких интонаций голосом:
— Я слышу. Приказывай, хозяин.
— Кто хозяин? — удивился младший граф Вольф. — Минхеер Бонифаций, вы мне ничего не должны и я не собираюсь вам приказывать.
— Должны… — невнятно пробормотал маг. — Я должен… я должен снова отравить Её Императорское Высочество или вернуть деньги Его Высокопреосвященству. Дядюшка ругается.
— Что? Как это отравить принцессу?
— За деньги и прощение грехов. Дядюшка обещал.
— Где этот ублюдок?
— У меня дома на улице Утренней Свежести.
— Ну, с-с-с-ука… — Айван повторил подслушанный у принцессы Илии универсальный усилитель заклинаний, схватил первое попавшееся под руку, и ударил по отравителю. Этим первым попавшимся оказался мощный энергетический поток (правда, граф узнал это немного позже), и над ратушной площадью взлетело облачко из пепла и тонкой костяной пыли. Набежавший ветерок подхватил облачко и утащил куда-то за крыши.
«Интеллект + 450.
Достижение — Первый и единственный в Империи убийца истинных зомби.»
Появившийся со звоном колокольчика светящийся прямоугольник повисел перед лицом и снова пропал.
Мастеровые опять зашептались благоговейным шёпотом:
— Самолично кремировал мэтра.
— Ага, чтоб сегодня же на небеса попал.
— Так заслужил, да и погиб геройски.
— От бревна какая геройская гибель?
— От военной механиьмы, дурень. Благородная и почётная смерть, как мне кажется.
— Как же от механизьмы, ежели граф мага оживил перед кремированием?
— Вот ты дурень. А спросить в какого бога верует и в какой рай попасть желает?
— Они что, разные?
— Конечно! У разных богов и рай должен быть разный. Вот ты в кого веруешь?
— В Её Божественное Императорское Высочество верую. Я её своими глазами видел.
— И я в неё. Стало быть, не помрём мы с тобой пока, и будем на земле рай строить.
— Разве в раю нужно работать?
— А как же? Мы же с тобой не благородные, нам всегда работать придётся.
