Вот мечом махать учили на совесть — самое дворянское занятие. Но поможет ли высокое искусство боя на белом оружии, если в реальном сражении король ещё не был? Да ещё против вождя-колдуна… или шамана, что одно и то же.
— Думаешь, дядя Лука, у меня есть шанс на победу?
— Боюсь разочаровать, но у тебя нет ни малейшего шанса.
— Тогда зачем всё это устраивать?
Старый маршал совсем невесело рассмеялся:
— Зато у нас есть все шансы прославиться как великие обманщики, надурившие дикарей даже перед смертью. Пока вы там машете мечами, у нас будет время чуть лучше подготовиться к штурму, и захватить с собой на тот свет чуть больше черномазых людоедов.
— Тоже правильно, — согласился король. — А что случится в случае моей победы?
— В этом случае обманут нас и пойдут на штурм. Обычай хорош, когда он подкреплён силой, а вот её, как раз, и нет.
Король поднялся с подлокотника своего парадного трона, и вновь жестом усадил поспешивших встать придворных. Прошёлся немного, нервно потирая руки, резко развернулся, и спросил:
— А что думают другие? Мы услышали всего два мнения, но, может быть, у кого-то есть ещё варианты?
— Предлагаю устроить торжественный молебен о преодолении врага! — охотно и пафосно откликнулся первосвященник Храма Всех Святых, в Небесах Вассиявших. — Наша последняя надежда на Небеса!
— Хочешь побить орков молитвой? — ухмыльнулся маршал кавалерии. — И расточатся врази его… Хоггов святоша.
Первосвященник не поддался на провокацию и не стал вступать в полемику:
— Храмы столицы выставят на стены всех способных держать оружие. Из братьев будет сформирован особый отряд, именуемый Орденом Светлой Надежды.
— Ты говорил про последнюю надежду?
— Говорил? Но разве последняя надежда может быть тёмной? Нет, мы служим Небесам, то есть Свету.
— Полная чушь! — маршал хлопнул себя по колену.
— Вы против этого названия, или против Светлых Небес вообще? — вопросительно изогнул бровь первосвященник.
— Причём здесь название? — удивился старый вояка. — Как и чем ты собираешься вооружать своих святош, если пролитие крови для них греховно?
— Магия ещё греховней, но боги её терпят.
— Между прочим, у моего внука сильный дар. Ты его грешником назвал?
— Заметь, не я это сказал.
— Ты, козёл безрогий и бесплодный…
Дальнейшему развитию ссоры помешал личный камердинер короля, с выпученными глазами вбежавший в зал и склонившийся к королевскому уху. Все замолчали, стараясь уловить хоть одно-единственное слово. Впрочем, Его Величество тут же озвучил полученную информацию:
