– Обалдеть! – выдохнула я.
Маркус был доволен моей реакцией, как и все остальные. Но больше всего, конечно, они были счастливы получить столь успешный результат.
– В среднем действие линимента продолжается четыре часа. К тому времени он полностью впитается в кожу и защита исчезает, – объяснил Кейн.
– И это не опасно для людей?
Маркус замотал головой.
– Линимент впитывается лишь в самые верхние кожные покровы, блокирует потовые железы и покрывает тело герметичной пленкой. Чем больше человек двигается, тем активнее работают потовые железы и тем быстрее смоется камуфляж.
Мне не терпелось испробовать препарат, и я уже прыгала от ожидания грядущей вылазки.
– Поверить не могу, что вы так быстро создали рецепт, – сказала я.
Фидель улыбнулся.
– Состав разрабатывался больше десяти лет. Проблема была в том, что, пока мы жили на Желяве, мы не могли его испробовать. Мы проводили эксперименты с частями тел инфицированных особей, что вы – Падальщики – приносили нам с поверхности, вопреки недовольства Генералитета.
– Мы проводили тесты на реакцию в чашках Петри, где смешивали линимент с инфицированными тканями, но от этого результаты страдали критически. Теперь же, когда мы можем экспериментировать с живыми особями, я уверен, что ты добьешься своей цели.
Я посмотрела на Маркуса, он добавил:
– Мы все справимся с задачей. Мы вылечим людей.
Я чуть не расплакалась. Человек, с которым я знакома всего десять дней, подхватил мою правду, что я несла на плечах в одиночку. До этого момента я и сама не до конца верила, что столь амбициозный план осуществим, теперь же моя уверенность крепла с каждым успешным опытом в стенах лаборатории, с каждым согласием моих друзей и бойцов следовать за мной, с каждой улыбкой, с которой они встречали мои слова о том, что наше поколение окончит войну с вирусом.
Через несколько минут воодушевленная я сидела в углу подвала, смердящего людским потом и экскрементами до рвотного рефлекса. Люди не замечали запаха, в котором жили, но они замечали его на моем лице.
– Так, так, так, смотрите, кто соизволил спуститься к бомжам, – встретил меня Фунчоза.
Падальщики собрались на одном пятачке подвала, ставшем их новым домом. Ребят было жаль до скрипа сердца. Несмотря на то, что их обеспечили едой, матрасами, чистой одеждой, их не обеспечили смыслом жизни. Они с вожделением смотрели на свою экипировку, висящую на стене без надобности, и отчаянно хотели вновь ощутить на себе двадцать шесть килограммов неуязвимости и отваги.
