– Стесняюсь, – тут же нашлась с ответом я.
– Чего? – уже как-то обеспокоенно воззрился северянин.
– Ну, – решив, что врать так врать, дала полет фантазии. – Ты, то есть все вы, такие большие и крепкие, а я такой заморыш… Ну, понимаешь, мне неудобно!
Брэйдан нашел причину для отказа весьма забавной, потому, посмеиваясь, замотал головой и начал расстегивать брюки.
– Чудной ты, – хмыкнул он. – Что же, я не вижу, что ты совсем еще ребенок! Мы все такими когда-то были – тощими и нескладными. Кельм так вообще был самым маленьким из всех. Давно конечно это было…
– Давно? Но ведь ему всего где-то двадцать с небольшим, – непонимающе уточнила я.
– Да, было триста восемьдесят лет назад, – согласно кивнул северянин, пристально наблюдая за моей реакцией на его слова.
– Сколько? – Нет, конечно, я – Тень, и могу прожить столько же, не старея и не меняясь. Но о себе-то я знала. А вот что северяне, такие, как Кельм, обладающие мощной энергетикой, но не умеющие ею пользоваться, по крайней мере, я думала, что никто, кроме Брэйдана, Рика и Дэйма, больше не умел пользоваться энергопотоками, также могут быть долгожителями, я и не подозревала.
Должно быть, я выглядела искренне удивленной, потому Брэйдан снисходительно улыбнулся и присел рядом со мной на зеленую траву.
– Да, Дэй, мы глубокие старики, – хмыкнул он. – Не бессмертные, конечно, нас можно убить. Но мы не стареем уже очень давно. Это проклятье нашего народа, горе и боль.
– Боль? – непонимающе нахмурилась я.
– Боль, – согласно кивнул он. – Раньше так не было, – тяжело вздохнул он. – Раньше не старели и долгожительствовали лишь Властители.
– Разве так плохо жить долго? – все еще не понимая, что в этом такого ужасного, спросила я.
– Плохо, Дэй. Очень плохо, особенно если учитывать тот факт, что не стареют лишь мужчины, а женщины гаснут, словно пламя свечи на ветру.
– Что? Как это?
– Мужчины изменились, а женщины нет. Проклятье избирательно. В нашей стране не рождалось мальчиков вот уже около пятидесяти лет, а тот, что был рожден последним, выглядит сейчас, как пятилетний малыш, хотя ему уже за пятьдесят. Зато девочки есть практически в каждой семье. Знаешь, как это страшно? У Кельма подрастает сейчас маленькая дочка, а самая старшая умерла в том году семидесятилетней старухой. А он все такой же, как в тот день, когда на наши земли легло забвение.
Сейчас Брэйдан говорил совершенно непонятные мне вещи. Разве возможно проклясть целый народ таким диким образом? Как можно жить в таком мире, и какие силы поселились там, что способны на такое? О таком в Дао Хэ не слышали и не знали. Мы занимались познанием мира и себя и на этом пути, единственным, кто мог тебе помешать – это ты сам. Не верили даосцы и в магию, магических существ, не встречали ничего подобного наши монахи ни в землях Аира, ни где бы то ни было еще на нашем континенте. Но то, что говорил Брэйдан было прямым доказательством возможного. И что с этим делать?
