Бёрк, классический либерал, превратился в проповедника реакции, сам став жертвой непредвиденности. В этом превращении есть еще один парадокс — в том, что прусского читателя с его книгой познакомил не кто иной, как блистательный пройдоха начала XIX века, молодой интеллектуал по имени Фридрих Генц (1764–1832). Генц сыграл двоякую роль в жизни Бисмарка. Он перевел Бёрка на немецкий язык, но еще и посвятил нас в жизненный путь Анастасия Людвига Менкена (1752–1801), деда Бисмарка по материнской линии. В своей карьере Генц дорос до советника реакционера-князя Меттерниха, который в день рождения Бисмарка председательствовал в Вене на общеевропейском конгрессе. Когда началась Французская революция, Генц обрадовался. 5 марта 1790 года он писал: «Дух новой эпохи бурлит и будоражит меня. Для человечества настало время проснуться от долгой спячки. Я молод, и всеобщее стремление к свободе, прорывающееся отовсюду, мне любо и дорого»[18]
Генц жонглировал принципами с беззаботностью и ловкостью истинного прохиндея. Поначалу он действительно приветствовал Французскую революцию, сообщая 5 декабря 1790 года Кристиану Гарве: «Революция являет собой первый практический триумф философии, первый в истории мира пример организации правительства на основе рационально выстроенной системы. Она воплощает надежды человечества и дает утешение тем, кто все еще стонет под гнетом застарелого зла»[19]
Он читал Бёрка, когда книга вышла на английском языке, и она ему не понравилась. Его не устроили «фундаментальные принципы и заключения». Но Генц обладал чутьем игрока. Он переменил свое мнение в 1792 году после буйства толпы в Париже и особенно после того, как убедился в огромной популярности «Размышлений о революции во Франции». Только за шесть месяцев были проданы 19 тысяч экземпляров английского издания книги Бёрка. К сентябрю 1791 года она выдержала одиннадцать переизданий. Тогда-то Генц и решил перевести ее на немецкий язык, и книга моментально разошлась в немецкоязычных странах. Возможно, Эдмунду Бёрку повезло в том, что его книгу переводил «величайший немецкий памфлетист эпохи». По крайней мере удовлетворение испытывал сам Генц. Памфлетист написал своему приятелю: он перевел Бёрка «не потому, что считает его книгу революционной в истории политической мысли, а лишь постольку, поскольку она красноречиво обличает развитие событий во Франции»[20] В декабре 1792 года Генц составил предисловие и послал экземпляр с посвящением императору в Вену, но не удостоился даже ответа. 23 декабря 1792 года он отправил своего Бёрка Фридриху Вильгельму III. Король принял книгу и присвоил памфлетисту звание
