Пройдя на лошадях без малого 15 верст, мы вдруг увидели перед собой белые стены монастыря, стоявшего в ста метрах от замерзшей Томи.
– Это еще что такое? – спросил меня капитан.
– Я и сам не знаю, – удивленно отвечал я. – Я, в самом деле, считал, что больше здесь нет ничего вокруг.
– На карте, что мы смотрели в Приобье, тоже никаких монастырей отмечено не было.
– Может, он заброшен?
– Нет, господин Бегин, смотрите: дым!
Действительно, приглядевшись, я увидел, что над строением легко закручивались кружева дыма.
– Здесь опасно. Многих ксендзов рассылали по монастырям, так что здесь наш парень мог найти укрытие, – сказал я.
– Час от часу не легче, – бросил в ответ капитан и тяжело вздохнул.
Изначально недурное настроение было подпорчено.
– Смотрите, люди! – сказал Сохачевский, кивнув в сторону пары тяжеловесных фигур в черных одеяниях. Они несли пустые ведра к реке.
– Сначала их расспросим, что да как, – произнес я, нервно постукивая пальцами по пустой кобуре на поясе.
Мы подобрались ближе к двум послушникам, когда те бурили лед на реке.
– Добрый день! – поздоровался с ними капитан.
– Добрый, – ответили разом парни.
Я присмотрелся, но не увидел среди них Мазовецкого.
– Я капитан Сохачевский, а это господин Бегин. Мы ищем одного бежавшего поляка.
– Вам надо обратиться к настоятелю – отцу Григорию. Хотя можете и нам поверить – здесь никого не было, мало кто добирается сюда, – говорил тот послушник, что не был занят бурением льда.
Мы вежливо распрощались и направились в сам монастырь.
Он представлял собой белокаменный храм, огороженный по кругу со всех сторон непрерывной постройкой, где находились кельи послушников и велось нехитрое подсобное хозяйство.
На входе нас встретил зрелый мужчина, которого на вид сильно старила борода.
– Здравствуйте, вы отец Григорий? – спросил я.
– Да, рад приветствовать в Свято-Никольском монастыре, – ответил он и взглянул на труп Яна Мостицкого, завернутого в ткань и покачивавшегося на лошади капитана.
– Как давно здесь находится этот монастырь? – спросил Виктор.
– Да лет семь, пожалуй. Самый северный монастырь в наших краях.
– Это капитан Сохачевский, он не местный. Я же знаком со здешними местами, но никогда не знал, что тут есть монастырь.
– Дальше нас точно уже ничего нету. Мы, если хотите, крайний рубеж всей Томской губернии.
– У нас к вам есть дело, отец Григорий, – сказал капитан.
– Это я уже пооонял, – вновь положив взгляд на тело Яна, протянул мужчина. – Раз так, то пройдемте в келью.
