Та молитвенно сложила руки:
– Мне ничего не поручайте. Мне нужно к Макару Евграфовичу в больницу. Я название лекарства доктору по телефону-то сказала, можно было бы и не ехать, но сердце не на месте. Как он там один?
– Ну и ладно, – махнула рукой Сологубова. – Я все равно не могла придумать, какое тебе дать задание.
И она снова засмеялась.
Макар Евграфович чувствовал себя гораздо лучше, хотя был еще очень слаб. Увидев Киру, он улыбнулся и, приветствуя ее, слегка приподнял руку. Кораблева осторожно до нее дотронулась, погладила пергаментную кожу и засуетилась. Достала термос с куриным бульоном, налила его в кружку, отставила в сторону, чтобы остыл, сбегала к медсестре на пост, узнала температуру и давление Самохина. Потом поправила подушку, разгладила полотенце, подоткнула одеяло и, наконец, уселась на краешек кровати.
– Как дела, Кирочка, что нового в партии?
И Кира стала рассказывать о проблемах, которые ей удалось решить, и о тех, которые были не под силу.
– Три года человек бьется, чтобы вернуть свою собственность, а воз и ныне там. Уже и решение суда на руках! А там черным по белому написано, что эта автомобильная стоянка принадлежит ему, то есть Родионову. И Амиров все равно ее не отдает. Просто беспредел какой-то! И что делать? Как после этого верить власти? И я помочь никак не смогла. Отдала дело Вострикову, да и то не уверена, что у него получится.
– А Амиров-то этот? Небось бандит, или депутат какой-то… Вот разве ж в наше время такое могло произойти? – слабым голосом возмутился Самохин. – У нас и партком был, и другие организации. Вот Бога не было, а страх был. А теперь? Церквей понастроили, поклоны бьют, а Бога в душе не имеют. Ничего не боятся.
Самохин с осуждением покачал головой и замолчал.
Кира еще о чем-то говорила, но видела, что мысли старика далеко.
– Как там сыщики, ничего нового не разузнали? – озвучил, наконец, он причину своей задумчивости. – А то, боюсь, помру я, внучку не увидевши.
– Что вы, Макар Евграфович, какое умру?! Вас уже к выписке готовят. Да и потом, как же я? Как я без вас?
У Киры засвербило в носу. Неужели она и Самохину не нужна? Внучку он ждет!
Макар Евграфович прослезился, Кораблева тут же усовестилась. И сразу перевела разговор на мировые новости. Самохин очень интересовался политикой, с тревогой наблюдал за нарастанием военной истерии в мире и ругал империалистов. Поэтому Кира рассказывала обо всем подробно, но остроту событий сглаживала, чтобы не расстраивать старика.
