«Бедный Иорик!»
– А у нас Юрика нет…
Недовольная белым светом и самой собой Нина Ильинична хромала следом за Трубниковым, чтобы показать, где горел костер во дворе Самоковских. Урбан с Леной, Алексей и Наташа с бутербродом в руке вышли во двор. Они хорошо пообедали и все, кроме Алексея пребывали в умиротворенном состоянии. Он исподлобья смотрел то на Трубникова, то на соседку. Видно было, что он с трудом сдерживает себя, чтобы не сказать очередную грубость. Трубников вел себя настолько уверенно и спокойно, что Алексей ограничивался презрительной ухмылкой, глядя на него. Урбан благодушно зевнул и потянулся:
– Погодка весенняя, солнышко припекает, того и гляди ласточки прилетят.
Лена улыбнулась в ответ. Наташа ничего не сказала и не улыбнулась, она жевала колбасу. Бутерброд она держала в правой руке, а носовой платочек, источающий аромат дорогих духов, в левой. Соседка остановилась, внимательно осмотрела задний двор. Решительно ткнула указательным пальцем в кучу мусора и хотела уйти, но Трубников остановил ее:
– Вы же говорили, что костер! Но здесь нет даже намека на золу, только мусор! Старый мусор!
– Я тебе врать не буду! Здесь Верка костер жгла! Разгреби!
– Хм, – подавил тихий вздох детектив и, склонившись над кучей мусора, начал руками разгребать ее.
В сторону полетели старые тапки, остатки резиновых покрышек, желуди, прошлогодние листья. Наташа хихикнула и закашляла, подавившись колбасой.
– Клад хотите найти? – презрительно спросил Алексей, – найдете, со мной поделитесь, я тоже тут был.
Урбан и Лена присоединились к Трубникову. Соседка засмеялась:
– Как собачки роют, – выдавила она сквозь смех. Смеясь и оглядываясь, пошла к себе, присесть под телевизор.
Желуди, тряпье и старая обувь закончились, появилась зола, в которой устрашающе белели кости.
– Чьи это кости? – громко спросил Алексей, на его лице презрение уступило место страху.
– Это кости животного, – ответил Урбан, отбрасывая их в сторону, – а это.., – он поднялся и выпрямился во весь рост, держа двумя пальцами едва заметную белую косточку сантиметра два длиной, – это… Господи! «Бедный Иорик!»
– А у нас в селе Юрика нет, – сказала Наташа, – если только из тех, кто недавно дом купил. О каком Юрике вы говорите?
