Прозаические лэ | страница 67
Секста же сказала неожиданно:
– Выходит, зря мы насмехались над Фриек и считали ее уродкой! Вовсе не она уродка, а мы.
Сир Ален, заслышав незнакомое имя, насторожился:
– Кто такая Фриек?
«Никто», – хотела было сказать Азенор, но Секста определила ее:
– Будь она как мы, ее звали бы Септимой, но она родилась с носом.
Сир Ален повернулся к даме Азенор:
– Что это значит, моя госпожа? У вас было еще одно дитя – носатая девочка?
– Это недоразумение, – пролепетала Азенор. – Подкидыш. Сиротка, господин мой, чье-то незаконное дитя.
– Ах, вовсе нет, мама! – возразила Секста. – Вы же сами, против своей воли, выродили ее и потом нередко говорили, что и понятия, мол, не имеете, откуда в вашем стручке взялась лишняя горошина.
Дама Азенор горько зарыдала, а сир Ален ласково к ней обратился:
– Если вы сочли меня мертвым – а это немудрено, ведь от меня не было вестей целых семь лет, – и нашли себе кого-то для постельной утехи, то я отнюдь не стану вас осуждать. Ибо ваш поступок лишь добавит мне добродетелей, а я, видит Бог, и без того много вытерпел в земной жизни, так что до рая мне осталось буквально два шага.
– В рай, господин мой, вы попадете не благодаря мне, – всхлипнула Азенор, – потому что никого я себе для постельных утех не находила и хранила вам верность. Септима действительно родилась вместе с Секстой и, сдается мне, таилась она в моем лоне еще со времен моего брака с сиром Эрваном.
– Где же она теперь, эта Септима? – спросил сир Ален. – Хотел бы я увидеть ее своими глазами.
Азенор пожала плечами, а Прима указала на пажа, который повсюду сопровождал сира Эрвана, и сказала:
– Да вот же она!
И сир Ален, рассмотрев ее хорошенько, решил оставить лишнюю дочь сиру Эрвану.
Так по справедливости поделили они дочерей.
На одиннадцатом году жизни Фриек посетила близлежащий женский монастырь под названием Босежур и потребовала проводить ее к настоятельнице.
– Я прошу добродетельных и опытных монахинь осмотреть меня со всей сторон и во всех отношениях, и к тому же со всевозможным тщанием, поскольку до сих пор сомневаюсь в том, до какой степени я являюсь женщиной. Пусть будет в точности установлено, нет ли в моем естестве мужской примеси. Ибо последнее стало бы существенным препятствием для последующего вступления в брак.
Речь Фриек звучала продуманно, а сама она выглядела богатой и знатной и держалась с большим достоинством.
На своем веку старая настоятельница повидала многое и потому сочла пожелание девушки странным лишь отчасти, а отчасти – вполне разумным.