Нандор, похоже, что-то заметил и замолк на полуслове. И всадники и кони и сам Нандор выдохлись после медленного и тяжелого перехода в обход болота. Это сработала нехитрая уловка Лешего, пославшего их вдоль левого, низкого берега Трубежа, на котором не было поселений. В отличие от степи, здесь можно было легко найти укрытие и поэтому венгры решили устроиться на ночлег еще засветло. Они уже расседлывали коней и разводили костры, когда появился Шарканчи на своем вороном жеребце. Казалось, ни конь, ни всадник не знают усталости. Голос жреца тоже был спокоен.
– Вы оба пойдете со мной – заявил он совершенно безэмоционально, как бы констатируя свершившийся факт.
– Зачем?
Голос Лешего прозвучал почти столь же бесстрастно и это, возможно, обмануло жреца. Но не меня. Мне явственно послышалось хорошо скрытое напряжение в его голосе. Сказать, что я насторожился, значило не сказать ничего. Несомненно, это была ловушка, но какая именно? Пойти в логово жрецов могло запросто означать попасть в желудок птерозавра. Нет, не думаю. Шарканчи не может просто так отдать на корм шарканям посланца "дьюлы".
– Вы боитесь? Чего вы опасаетесь, ты, лесной человек и ты, пришелец из несуществующей страны?
Вряд ли он рассчитывал взять нас "на слабо". А вот "несуществующая страна" прозвучала сильно. Но что именно он имел ввиду, какую страну? Неужели – Израиль? Ведь эта страна уже существовала раньше и снова будет на картах (на честных картах) через десять веков. Странно! Мне хорошо было известно о тех, кто старательно убирает мою страну из своих географических карт. Но они-то это делают из страха перед ней, этой самой страной, сами не замечая того, что зарылись головой в песок своих пустынь. Нет, на жреца это не было похоже. Так что же? Вопросов было много, а ответы придется искать в змеином логове. Не самое лучшее место для милой прогулки! Мы переглянулись. В наш изобилующий дырками план входило заманить Змеев на брод, вот только мы не слишком хорошо представляли как это сделать. Внедрение в логово жрецов казалось единственной, хотя и безмерно опасной дорогой к успеху. Но, двое в одной мышеловке, это уже слишком.
– Я пойду с тобой, безымянный жрец – сказал я – А вот мой друг останется здесь. Он проводник людей, а не чудовищ.
Я заметил, как Урхо дернулся, но промолчал, понимая мою правоту. Подозреваю, что ему и самому не слишком хотелось лезть в пасть к птерозаврам, и я его не винил. Я и сам едва сдерживался от того чтобы дать волю липкому, омерзительному страху. Человек под капюшоном согласно наклонил голову и тогда до меня дошло, что ему нужен был именно я. Нандор уже давно отошел к коням, привычно зарывая голову в песок и рассчитывать было не на кого. Шарканчи слез с коня и повел его в поводу на юг вдоль берега реки, не оглядываясь и не приглашая меня следовать за ним, в полной уверенности, что я пойду за ним. И я пошел. Неужели это действительно был гипноз? Не думаю. Ведь мне так и так надо было пробраться в "тыл врага" и именно в этом заключалась самая проблематичная часть нашего плана. Поэтому сейчас я чувствовал себя Джеймсом Бондом, Штирлицем и Эли Коэном одновременно. И все же, откуда он знал мое имя и почему назвал меня "товарищем"?
