Состояние Алексея между тем ухудшалось. К боли в ноге и ознобу добавилась тряска от носилок. И хотя ребята старались нести плавно, но лесная тропа не очень-то к этому располагала. Повороты и корни деревьев постоянно сбивали шаг, уставшие бойцы спотыкались. Ладно, хоть не уронили: носилки с артиллеристом уже пару раз падали. Даже жердину сломали, правда, починили быстро – на ходу…
К обеду, после привала, на котором из еды была лишь вода да по тоненькой горбушке чёрствого хлеба на человека, вышли в поле и, спустившись в низину между двумя сёлами, оказались в классическом огненном мешке.
Ошибочка вышла – расслабились! С чердаков домов вразнобой защёлкали винтовочные выстрелы. Чуть погодя, добавился и пулемётный перестук. Под свист пуль носилки с Алексеем бесцеремонно полетели на землю. Боль на миг выключила сознание. Но видимо, что-то произошло в организме: раненая нога, изматывающий тело озноб – нет, не исчезли совсем, но словно отошли на второй план. Первой задачей стало выжить сейчас, в данную, конкретную минуту.
Заработали мозги, прояснился взгляд – огляделся. Красноармейцы вокруг, укрывшись в траве, лежали, боясь пошевелиться. Выстрелы, включая пулемётные, постепенно замолкли. До сёл с покрытыми соломой крышами, откуда вёлся огонь, примерно равное расстояние, метров по триста открытого пространства. До леса позади километра полтора. Впереди – с подъёмчиком поле до горизонта. Судя по интенсивности стрельбы, у противника стволов по двадцать с каждой стороны плюс пулемет. Бежать не получится – однозначно побьют. Ползти если только, но и здесь проблема: трава не везде густая, есть полностью открытые, просматривающиеся с чердаков участки. Окопаться и держать круговую оборону до темноты? Дык любой мимо проходящий броневик её враз раскатает, а что немец за подкреплением послал, так это к бабке ходить не надо: дорога километрах в пяти, не дальше. Тупик какой-то! А время идёт.
Из-за крайней хаты вышел мужик с навязанной на жердину белой тряпкой. Вразвалочку, без страха подойдя метров на сто, проорал:
– Хлопцы! Кидайте уже свои зброи да идайте по хатам! Ми, самооборона мисцева, збройных не можемо пропускати никого! Такий закон! А беззбройных, не чипатимимо, повирьте, вот вам хрест! – Дядька размашисто перекрестился.
Не поверили. Короткая команда капитана:
– Игнатов! – Щелчок выстрела. Многоголосый бабий вой из сёл, провожающий медленно оседающего на землю переговорщика. И вновь беспорядочная стрельба с чердаков и из окон хат.
