– Гей! Собрались теляти волка съесть! Куда вам косорылым! На блох и то вдесятером ходите! Всемером-то обоссытесь, поскользнетесь! – шалея от собственной смелости, он пустился наутек.
Большей частью люди Зоба его не заметили. Черкас, Бабка и Илья остановились. Филька оглянулся, увидел, что его не преследуют и визгливо выкрикнул:
– Сиськи поросячьи!
– Язык вырежу! – не выдержал Черкас и, придерживая рукой саблю, кинулся к Фильке.
Филька рванул прочь, Бабка побежал ему наперерез. Илья поднял, было, руку остановить их, но не сделал. Развернулся поспешил догонять остальных.
Миновав по слободе то место, где уходил спуск к реке, Естафьев прошел еще несколько дворов и остановился. Улица тут была широка, по обе стороны тянулись невысокие заборы, способные дать укрытие стрелку. Дальше были видны уже ворота двора Зоба.
– Тут широко и способно. Ждите, – сказал Естафьев. – Лямин – на той стороне садись, а я с этой буду.
Перехватив пищаль, он перепрыгнул через ближайший забор слева. Лямин приготовил стрелу и поглядел на Илью.
– Давай, холоп – сядь вон в кустах. Побежит – стреляй его, – распорядился все-таки сын Зоба.
Лямин покивал и нырнул в ворота справа. Закудахтали куры.
Подбежал, запыхавшийся Бобыль, глянул по сторонам и, никого не спрашивая, скрылся в воротах двора слева. С Ильей остался только холоп Десятин.
Естафьев не остановился в том месте, куда показывал. Желая сам оказаться тем человеком, который отомстит за Зоба, он перелез через забор в соседний двор и подобрался еще ближе. Выбрав подходящую щель, затаился.
Скоро в воротах зобова двора показался Ослоп.
Он шел спокойно, даже неторопливо. Ружье со взведенным курком держал в руках, оба пистоля были заткнуты за пояс, рукоятями вправо.
Ослоп видел двух изготовившихся к бою людей дальше по улице. Однако ждал, что его будут сторожить. Сам бы так сделал. Не ворочая головой лишний раз, он старался взглядом не упустить ни одной мелочи по сторонам. Вычислял места, где было бы удобно засесть с луком или пищалью. Но и не останавливался.
Естафьев, выжидал. Второго выстрела ему наверняка не успеть сделать, надо было уложить Ослопа первым. Приходилось ждать пока тот либо приблизится, либо остановится.
Приметив справа щель в посеревших досках забора толщиной со ствол пищали, Ослоп не повернул головы, но прикинул, как там, за забором будет таиться стрелок. Мысленно взял прицел. Глянул еще раз. Верно, вот он, тусклый блеск на торце ствола.
Почти поравнявшись с щелью, он упал на колено, направил ствол в сторону забора и выстрелил. Пуля попала Естафьеву в правую часть груди, раскурочивая ребра и не оставляя никакой надежды выжить.
