–Но как? Как робот может развиваться, не реагируя на установленную программу?
–А человек? Как человек плюет на воспитание, общественные стереотипы и выбирает для себя другую жизнь? Ведь он тоже запрограммирован на что-то, запрограммирован стать кем-то. Маленьким девочкам с детства накручивают идею, что они обязательно должны выйти замуж, а мальчикам талдычат про успех в карьере. Должны ли все девочки и мальчики следовать этим программам? Ну нет же! Путь – это всегда выбор. Роботы тоже имеют право на свое мнение, и мы должны это уважать.
–Венера так сильно верит в свою мечту. Верит в свою человечность. Когда узнает, что она – робот, будет в бешенстве, пожалуй. Я был бы в бешенстве.
–Пару дней назад ты видел в Венере человека и считал ее своим лучшим другом. Сейчас ты знаешь, кто она есть. При этом сама Венера не стала ни хуже, ни лучше. Так почему же твое отношение к ней изменилось? Почему ты думаешь, что быть роботом плохо? Две руки, две ноги. Они такие же. Просто рождаются иначе.
Я не знаю. Разницы, может, и нет. Но внутри меня все меняется, когда я вижу маркировку на мочке уха. Считайте, что это просто зависть. Да, черт возьми, я завидую роботам! Ведь они живут именно так, как я хочу. И чья теперь жизнь настоящая, а чья – искусственная?
***
—Это тебе, – говорю я и протягиваю Венере плитку шоколада, которая изначально предназначалась Лу́не.
Прежде чем заговорить, я несколько минут наблюдаю за ней. Венера нажимает на рычаги и кнопки, снимает показатели компьютера, а затем делает пометки на своем планшете. Здесь, в кабине пилотов, нам предстоит провести много-много лет вместе. А что, если она не осознает, кто она есть?
–Спасибо, но я не ем шоколад, – отвечает Венера.
Самое время подумать: мы так похожи. Но я всячески гоню от себя эту мысль. На этой станции вообще кто-нибудь ест шоколад?
–Но попытка примириться засчитана.
–Не хотел тебя обидеть, – говорю я. – Правда.
–Проехали, – отвечает Венера.
–Не считаю, что твоя мечта – чушь.
–Говорю же: проехали.
–Мир? – я протягиваю ей руку.
–Мир, – отвечает Венера и протягивает руку в ответ. Она теплая и такая… человеческая. Может, даже более человеческая, чем моя собственная.
Я сажусь в кресло пилота и запускаю программу.
–Смотри, по твоим расчетам средняя скорость корабля должна быть 40 000 километров в час, – говорит Венера, на что я киваю в знак согласия. – Это слишком много. Стабилизатор давления может вылететь, и мы не знаем, как это скажется на экипаже. Полет экспериментальный, на борту будут люди. Мы не можем рисковать их жизнями. И своими тоже.
