О чём-то мы ещё шутили, что-то ещё по делу было обговорено, а некоторые моменты были обглоданы до основания, как мозговая кость. Кофе уже не лезло, и мы чувствовали, что нить беседы всё чаще теряется. Наши страхи улетучились, и всё было, как всегда в такие ночи. Градский эмоционально воспевал художественные замыслы, Бертыча заносило на крутых словесных поворотах, Грин едко критиковал любую даже самую бесшабашную, дурную и необязательную мысль, а я смеялся над этим всем, пытаясь поумней ввернуть не такое уж и умное слово. Было принято решение отоспаться и во второй половине дня собраться вновь. Надо было решить: что же конкретно с этим всем делать? От теории и анализа надо было делать шаг к практике. И ясно было, что шагать придётся основательный.
Глава 8 (пятница) Парнас. Лаборатория. Ночь
Когда все ушли, я уже знал, что останусь здесь. Такое у меня практиковалось, правда, редко. Единственное кресло лаборатории можно было превратить в одноместную кровать, с этой целью оно и было когда-то мной выиграно на спор в стрелковом клубе у одного пижона. Так чьё-то хвастовство теперь служит мне. Кто говорит, что пороки не служат честным людям? Впрочем, это я перегнул. До честного мне ещё далеко.
Я так и оставил компьютеру задачу сбор информации по Эдисону, только погасил визоры. На дне маленького шкафчика для одежды валялся мой местный спальный мешок. Разложив кресло и спрятавшись в спальник, можно было комфортно провести ночь, оставаясь в футболке. Конечно, для заведующего лабораторией в рамках университета, это выглядело дико и неофициально не приветствовалось. Но мне было всё равно, моя контора – мои правила. Официально ведь не запрещалось. Главное – не предстать перед студентами “ню”шкой. Поэтому замок играл ключевую роль, как бы там это не звучало.
Всё это и многое другое вместе с остатками кофеина бродило в моей голове, повторяясь почти слово в слово каждый такой раз. Надо было действительно отдохнуть. Но пока мыслей было много и ещё Грин не шёл у меня из головы. Своим сегодняшним взглядом он даже затмил мои размышления о Кристальном городе. Таким мы его не видели очень давно. А если точнее с начала знакомства. С этим взглядом он сидел один за столиком на вечеринке в одном из залов “Оладьи” по поводу посвящения новых студентов. Мы с Градским тогда искали, куда бы сесть. Он подозрительно сидел в одиночестве за шестиместным столом, хотя зал ломился от народа. Мы думали, он для кого-то держит места или важный настолько, что сидеть с ним нельзя. А оказалось, что он такой же, как и мы, новобранец, и такого важного, чтоб нам не присесть, он в радиусе километра не видит. Это тогда я не понял, почему его взгляд переменился почти сразу на тёплый, колкость сошла на нет, и вечер для нас оказался таким чудным, что мы и забыли с чего всё началось. Теперь-то я знаю, что видя его состояние, с ним просто никто не хотел сидеть, может интуитивно, а может явно читая в его позе или чертах лица такое презрение и отчаяние, что в отношении предстоящего вечера хотелось пройти мимо и не портить понапрасну настроения. И ведь именно после этого вечера мы решили жить в трёхместной комнате, проснувшись в нашей двушке на своих кроватях и Грином на полу.
