Впереди последние испытания были. Все, конечно, центрифуги боялись. Мы за Владочку волновались – у неё из всех нас вестибулярный аппарат самый слабенький. А она сама, как мне казалось, не столько переживала, что её в космос не возьмут, сколько что с Митькой разлучится, если не сдаст. И ей это, видно, сил придало. После месяца тренировок на центрифуге, во время которых у нас язык к нёбу прилипал, а брови на глаза наплывали, торжественно объявили, что Митьку, Владочку и меня в основной экипаж тестового полёта на орбиту берут. Ох и радовались мы! Ох и куролесили!
Девятнадцатилетие на орбите отметили. Мы ж все трое летние – дни рождения у нас друг за другом в июне. Полгода там с остальными ребятами из «основной» шестёрки крутились. Учились, привыкали, обживались. Обратный спуск в капсуле как по маслу прошёл – недаром упражнялись. Нам и другим троим космонавтам, которые чуть старше и опытнее были, окончательно зелёный свет дали. Звёздный экипаж теперь укомплектованным считался: я, Митька, Владочка, главный пилот Наталья Седых, биолог Елена Толстая и капитан корабля Сергей Черныш.
До экспедиции несколько месяцев оставалось, но мысленно каждый уже среди чужих звёзд парил. Дни по минутам расписали, и мы беспрекословно выполняли всё, что от нас требовали. Дедушка ко мне каждую неделю приходил. Его пускали. Иногда нам даже словом переброситься не удавалось, но он оставался, во время тренировок на меня смотрел. Я изредка его взгляд ловил и знал: он жутко мной гордился. Мне хотелось увидеть папу. Я спрашивал деда, почему тот не приходит. Ведь скоро строгий предполётный карантин, потом – многолетняя разлука. Дед поговорить с ним обещал. Мы маму вспоминали. Дедушка всё повторял, что она бы тоже мной гордилась – если б жива была.
Было ли мне страшно? Нет, не было. Скорее, просто улететь не терпелось. Меня не пугали и шесть лет в замкнутом пространстве – я же с лучшими друзьями в это приключение собирался. Да и дел на нашу шестёрку по пути столько взвалили, что на скуку времени явно не оставалось.
Мы отрабатывали последний, особенно сложный манёвр в условиях гидроневесомости, когда Владочка сознание потеряла. Она пару раз дёрнулась, потом беспомощно руки раскинула да так и застыла. К ней тут же водолазы бросились. Потом спасатели рассказывали, что в шлеме вода плескалась, к стеклу желтоватые слизистые прожилки налипли. Все испугались, что разгерметизация произошла и она захлебнулась. Когда скафандр сняли, поняли, что Владу просто вырвало. Как тогда, в капсуле. Её быстро в чувство привели, но врачи назначили внеочередную серию подробных обследований. Таких оказий с ней уже много лет не происходило.
