Йорка сладко улыбается во сне и переворачивается на другой бок, спиной к лесу. И счастлива она от того, что снятся ей родной дом с полыхающим огнём в печи и мама, расчёсывающая пушистые волосы совсем ещё маленькой Йорке и грустно напевающая:
– Расти волос, как в поле колос, ветром очищайся, дождём омывайся, да солнцем укрепляйся.
Тихо дремлет и Мудрояр, опустив голову на грудь.
Языки пламени распускаются красными цветами и тянут свои огненные лепестки в сторону уснувшего, окатывая его волнами ласкового тепла.
В полном одиночестве сидит на берегу тёмная фигура Ратибора. Весь день он провёл в поисках прекрасной незнакомки в белой шапочке с красным шнурком. Но всё напрасно. Да и была ли она? Или это просто игра воображения от дикой жары, изнуряющей всех на этом берегу?
Мужчина скидывает одежду, размашистыми движениями входит в тёплую воду и, сверкнув упругими ягодицами, ныряет с головой.
Один, два, три, четыре…. Десять… двенадцать.
Длинный пучок волос на разрисованной голове вылетает из реки, разбрызгивая прозрачные капли. Мощные руки, загребая волны, размашистым брасом плывут к берегу.
Нырок.
Ещё и ещё.
И вот уже атлетическая фигура, которой позавидуют сами боги, уверенно выходит из воды, садится на берег и пристально смотрит вдаль на бесконечную гладь Великой реки, уходящей далеко за горизонт.
Расшвыривая ногами песок, к Ратибору подходит Кантимир:
–Славный был обмен. Смотри…
Катимир вытаскивает из – под полы нож с красивой рукоятью, делает уверенные выпады.
Ратибор со злостью кидает камень в воду, ничего не говоря в ответ.
– Смотри, водяной вынырнет, утянет, – смеётся Кантимир.
– Видел утром девицу. Забыть не могу, -ничего не отвечая, вздыхает охотник и кидает в реку плоский камешек.
Несколько раз пропрыгав по водной глади, он, оставляя расходящиеся круги, медленно опускается на дно.
–Здесь? Девицу?– удивляется Кантимир и, посмотрев на утвердительно кивающего друга, смеётся:
–Нашёл причину воду мутить. Найди, забери, увези. Или мы не сыны воинов?
–Да то-то и дело, весь день искал. Как в воду канула. Наверное, померещилось.
– А коли померещилось, забудь. Тебя вон какая баба ждёт. Как глянет, искры с глаз сыпятся! А ты сидишь тут, словно дитя малое причитаешь. Наши увидят, засмеют.
Ратибор подскакивает, хватаясь за лежащий на мокром песке короткий меч:
– Слышь, ты!
Примирительно подняв руки, Кантимир усмехается:
– Да ладно, ладно, сиди. Пошёл я, – встаёт, отряхиваясь от песка и добавляет:
