К роднику я пришел минут за двадцать до назначенного времени. Заглянул в возведенный над источником домик с итальянским окном, перекрестился на образ Спасителя, зачерпнул ладошками и пригубил обжигающую зубы холодом воду. Затем умыл лицо, намочил волосы и снова вышел наружу.
Рядом с домиком стояли две лавочки. Я присел на одну. Передо мной открывался обширный вид на реку и Боронишинский луг. Майское солнышко еще не покинуло зенита. Его лучи играли бликами на поверхности мелкого озерца, оставшегося на лугу после половодья. Левее, на окраине большого села>39, возвышались осененные крестами купола православного храма и колокольня. Пылающий на солнце крест колокольни отражался посередине озерца, освящая собой и это озерцо, и луг, и всю мологскую землю. Вниз по реке в сторону Волги маленький закопченный буксир, лохматя плицами воду и выпуская кольца черного дыма, натруженно тянул за собой гонку>40, конец которой скрывался за излучиной реки.
Матушка Кира подошла вовремя. Я поднялся с лавочки.
От ее невысокой плотной фигуры, облаченной в темные монашеские одеяния, улыбчивых глаз веяло покоем и умиротворением.
Она присела, жестом показала, чтобы я присел рядом. Я осторожно опустился на край лавочки.
– Вы ждете наставлений? – повернулась она ко мне лицом и сама же ответила. – Их не будет.
Я промолчал.
– У нас с вами одна наставница, – пояснила матушка, – Богоматерь в Ее чудотворном образе. Поэтому давайте просто побеседуем.
Над рекой протяжно загудел буксир, предупреждая встречные суда о приближении гонки к городу. Выждав, пока смолкнет хриплый бас парохода, она продолжила:
– Сегодня после школы я снова встретилась в мастерских с Васей Цыцыным. Он рассказал про ваши механические косилки. Восторгался, что одна заменяет собой тридцать косцов. Почему вы ничего мне не сказали о них? Что вам мешает вести коммерцию с монастырем?
Вопрос прозвучал неожиданно – я был расположен к совсем другим темам. Да и само сочетание слов «монастырь» и «коммерция» показалось мне кощунственным. Я сказал об этом матушке Кире. Она улыбнулась и предложила:
– Тогда давайте пофантазируем, что не монастырь, а богатые крестьяне Боронишинской волости (их немного, но они есть) купят у вас эти косилки, отказавшись от найма косцов. Чем это обернется для оставшихся без заработка людей и их семей? Найдут ли они другую работу? Не озлобятся ли на своих бывших работодателей?
