Не прошло и четверти часа, как Саша перестал надеяться на память своей учительницы и решил проверить собственную. А еще вернее, сравнить свое воображение с дядиным, ведь он не раз слышал, что нарисованное на картине может очень мало походить на то, что есть на самом деле.
Отойдя ото всех настолько, чтобы его не отвлекали не относящимися к делу вопросами, но и не теряли из виду, Саша начал пристально оглядывать все скалы, одну за другой. Хотя все они были такого же, как на картине красноватого цвета, все же казались не похожими друг на друга. Правда, и с той, что изобразил дядя Валдис, ни одна из них не совпадала.
Сашке же в эти часы хотелось найти волшебный орган даже больше, чем накануне вечером или, тем более, утром. Именно сейчас, когда чужой человек так опасно приблизился к его матери…
Опасность была во всем: и в том, что Игорь так здорово пел под гитару совсем незнакомые Сашке песни, но мама их знала, это чувствовалось, хотя она и не вторила ему. И в том, что печеная картошка, которой занимался Игорь вышла такой вкусной, а жареные сосиски шипели так, что желудок сводило. И особенно в тех взглядах, которые проникали через пламя костра, и Сашка угадывал, что его маме все труднее их выдерживать.
В ней нарастало незнакомое ему беспокойство, и Сашке это тоже не давало покоя. Хотя он и понимал, до чего это невероятно, все же подумал об отце: "Если он там, самое время ему выбираться оттуда".
Правда, ему даже себе было трудно объяснить, что мог его отец до сих пор делать в пещере. Не на органе же играть столько месяцев! Он, конечно, обожает орган, но не до такой же степени… Самому Сашке было не под силу усидеть за инструментом дольше часа. Если только Иоланта за ним не наблюдала…
— Я же все сыграл! Ты сама слышала, — возмущенно отвергал он упреки матери. — И все трудные места повторил. Что еще?!
Иногда она печально говорила:
— Знаешь, настоящий музыкант проводит наедине с инструментом все свободное время. Он просто не хочет иного…
— Так то свободное! — подхватывал Сашка. — А у меня еще целая куча всего.
Он знал: мама понимала, что просто необходимо еще собрать до конца парусник из картонной мозаики; и сыграть с самим собой в "Золото инков", где на каждом шагу подстерегают ловушки и гремучие змеи; и сбегать с соседским пацаном к военной части, — а вдруг хоть на этот раз найдется гильза?
И потом ведь всегда ждала какая-нибудь из книг, которые Сашка не мог растягивать надолго. Маму беспокоило, что он ничего не запоминает из прочитанного, потому что просто "проглатывает" их. И это действительно было так, вот только насытиться хорошими книгами было невозможно. Но Сашка знал, что мама понимает и это, ведь она также прочитывала за ночь то, что ее захватывало. В такие минуты прервать чтение значило остановить саму жизнь…
