Невозможная музыка | страница 111
Но дверь не поддалась, и это испугало его до того, что крик вырвался сам собой.
— Мама!
Он и в детстве так не кричал, чтоб не пугать ее. Даже если возвращался с разбитым носом или губами, что случалось нередко. Мама тихонько шептала, промакивая кровь ватой:
— Сашка, ты же пианист! Разве пианисты дерутся? Надо же беречь руки…
— Но он же…
Всегда выходило так, что не подраться было совершенно невозможно. А самым поразительным было то, что ему и маму удавалось убедить в этой невозможности. Она всегда ему верила. А он ей. Если она скажет, что Лилька виновата, значит, так и есть.
Она распахнула дверь, но не вскрикнула и не заплакала, а беспомощно заскулила и прижалась к нему лицом.
— Мама, — прошептал он, прижав ее голову. — Ну, все. Я здесь.
Обоим было понятно, что это далеко не "все", что ничего еще не кончается. Но и то, что теперь станет хоть чуточку легче, тоже было ясно. Теперь обоим было за кого держаться, когда сил совсем не станет.
Продолжая прижимать к себе, Саша провел ее в комнату, и усадил на старый диван, доставшийся им в наследство. Кабинетный рояль, купленный Игорем с рук после годового контракта с Германией, блестящим орехом отражал оранжевое солнце.
"Сожгу его к чертовой матери!" — подумал Саша, подхватив разлившийся по полированной крышке огонь, и, наконец, ощутил в себе ту самую ярость, которую никак не мог распалить.
— Где он? — почему-то в этот момент он думал только об Игоре.
Она мотнула головой:
— Не знаю. Ушел.
Не трудно было догадаться, куда ушел Игорь, но трудно было проговорить это вслух. "Лилька приняла его, раз он не вернулся сюда. Значит, это — не случайность", — Саша продолжал поглаживать гладкие волосы матери и неожиданно вспомнил, как Лилька сравнивала их со струями дождя. Ее столько было в их жизни, что выкорчевывать придется годами.
— Я схожу к ним, — сказал Саша.
Не поднимая головы, мама спросила:
— Зачем? Прости, пожалуйста, но неужели ты думаешь, что я хочу его вернуть?
— Не думаю, — прислушавшись к себе, отозвался Саша. — Но я же должен хотя бы в морду ему дать!
— Не надо.
— Что значит — не надо?! Меня же разорвет от злости!
Оторвавшись от его груди, она посмотрела на него умоляюще:
— Он ведь тоже может тебя ударить…
— Со мной он ничего не сделает.
Уже произнеся эти слова, Саша понял, что так — не по правилам. Нельзя затевать драку, заранее зная, чья возьмет. "Но я просто обязан, хотя бы раз ему врезать!" — он уговаривал сам себя и просил разрешения, но пока не давал его.