Они перепрыгивали через побитые трубы и запинались о них, но что впереди по-прежнему не было видно, потому что берег огромным гребнем динозавра преграждал целый ряд больших камней. Добравшись до них первым, Игорь с разбегу заскочил на средний и застыл в неестественной позе, разведя руки.
"Там что-то…" — только успел подумать Саша, а тот уже спрыгнул назад и бросился к Лильке, то ли пытаясь удержать ее, то ли спрятать. Но, не сделав ни того, ни другого, Игорь только тяжело перевел дух и положил руку ей на плечо.
Сашка со страхом подумал, что еще не видел у Лильки такого лица. Это было не ее лицо.
— Что? — И голос тоже был совсем чужим.
— Я не знаю, — Игорь судорожно откашлялся, — твой ли это дедушка… Я не видел его… раньше.
Не вырываясь, она подошла вместе с ним к каменной преграде. Догнав их, Саша тоже заскочил на камень и едва не вскрикнул, хотя Лилька и не кричала. Голова, лежавшего на берегу старика, была вся в крови и лица почти не было видно, а рядом валялся влажно поблескивавший острый камень.
"Это ее дедушка", — подумал Саша, хотя тоже не видел его раньше.
Лилька спрыгнула вниз и медленно подошла к старику. Не оглянувшись на них, она села рядом, обхватив голые колени. Боясь приблизиться к ней, Саша весь сжался от того же острого чувства жалости, которое впервые испытал, когда Лилька смотрела на него через окно, а он пытался уйти от нее.
Наконец он решился и заглянул ей в лицо. Оно оказалось мокрым, хотя Лилька ни разу не всхлипнула.
— Это ты виноват! — Вдруг сказала она сквозь зубы. — Ты сломал орган, и они разозлились. Кто тебя просил его ломать?
"Я защищал Себастьяна," — ответил он про себя, но вслух этого не произнес. Лилька все равно не услышала бы его.
— Зачем ты только вернулся?! — Добавила она, поглядев на него с ненавистью.
Саше стало так больно от этих слов, как если бы она ударила его. Лучше бы ударила. Он стерпел это, но подумал: "Может, мне действительно не стоило возвращаться? Никто меня тут не ждал. Даже мама… Раз этот Игорь так мне подмигивает…"
Быстрый Лилькин взгляд полоснул его:
— Беги! Радуйся! Вон твоя мама…
Саша обернулся так резко, что едва зародившаяся обида на мать вылетела от этого движения. Еще не видя тела старика, мама бежала к ним с противоположной стороны и, задыхаясь, что-то выкрикивала на ходу. Саша рванулся к ней, мгновенно забыв о Лильке, уже чувствуя, что все-таки нужен этому миру, который выбрал сам.
— Мам!
Он с разбегу уткнулся ей в грудь, и сам едва не расплакался оттого, что она рыдала так громко, и никого не стесняясь. До сих пор Сашка даже не подозревал, что она может плакать навзрыд, точно так, как показывают в кино. Ее руки то судорожно стискивали, то гладили, то вжимались в колючий ёжик его волос.
