Остекленевшие глаза МакКолли продолжали смотреть на Икса, губы не шевелились… Булькающий механический голос раздался из его утробы:
– Я не верю тебе… Говоришь, можешь напомнить, для чего я был создан? Но как можно вспомнить то, чего вспомнить невозможно? Всё мое далекое прошлое сводится к одной унылой картине, которая по сей день перед моими глазами…
Моросит осенний дождь, а я куда-то шлепаю по мокрой дороге мимо пожухлых лесов и полей. Этой дорогой начинается моя жизнь, с нее начинается моя память. Кто я, что я и откуда? – ничего этого мне неизвестно… Потом были город, толпы людей, которых я раньше никогда не видел, гул человеческих голосов, клаксоны, тормозные пути автомобилей… И посреди всей этой клоаки – я, грязный, мокрый, одинокий, в каком-то черном мятом фраке, в грязной белой рубашке с манжетами, с глупой бабочкой, – без памяти, без прошлого… Меня словно огрели чем-то тяжелым и отняли воспоминания. Но кто? Почему?..
Затем были бессмысленные скитания по бесконечным улицам, ночевки где придется, в спину – камни мальчишек, в лицо – злоба пьяных бродяг и насмешки людей абсолютно, казалось бы, приличных… Я не понимал, что происходит, куда я попал, а главное – с какой целью…
Потом был отдел полиции, куда меня из какого-то парка доставил наряд. Двое жуликов в камере, куда меня бросили, издевались надо мной… Тогда я еще не знал, что обладаю сверхсилой и мог бы размазать этих дураков по стене… Не понимая, чего они хотят от меня, я улыбался этим людям. А они обшаривали мои карманы и сморкались в мои манжеты… Потом были допросы полицейских… Какой-то капрал, ни на один вопрос которого я не мог дать ответ, бил ногами по моим ногам. Больно мне пытались сделать и другие, но лишь отбили о меня свои руки и ноги. Я и тогда улыбался им всем.
Со мной что-то произошло после того, как меня завели в кабинет начальника криминальной полиции отдела Отто Ларсона. Помню, кроме красномордого толстяка Ларсона там еще находился молодой полицейский. По стойке смирно он стоял перед своим командиром, моргая своими ясными глазами с длинными ресницами, и на каждую реплику начальника к месту и не к месту повторял «так точно». Это был мастер-класс опытного волка для новичка за закрытой на ключ дверью.
Заложив коротенькие ручки за спину и прохаживаясь вперед-назад, Ларсон учил подчиненного азам фальсификации: как вешать нераскрытые преступления на невиновных, вышибать из людей нужные показания…
