– Прости, – сердце рвалось как птица из клетки, а голос был холодным как лёд, – Я …тебя… не люблю.
Холод между ними стал очень долгим.
– Что ж, прости и ты, я не хотел тебя тревожить.
Он стряхнул снег с пальто, застегнул пуговицы.
– Прощай…
Странная… Какая странная эта девочка. Словно пришедшая из другого мира. Невероятно её отношение к предмету сценического мастерства! Она так искренне воспринимает свои роли, будто всё происходящее на сцене – её собственная жизнь! Похвальны ее увлечение сценой и желание учиться. Однако роли ей дают несущественные, мелкие, а к концу курса это становится просто нарочитым. Натан Ионович уже не однажды пожалел, что девочка попала к другому педагогу, давно наблюдая явную нелюбовь последнего к ней. Вероятно, дело в хромоте девочки. Какой несущественный недостаток на фоне несомненного таланта!
Любительница бурной жизни, модной сигареты, перезрелая Жанна Сергеевна нашла немало подруг среди студенток. Она просто обожала интимные разговоры после занятий под возбуждающий дымок, и раскованные в этом плане студентки весьма импонировали ей. Казалось, наибольшую радость в её работе приносят беседы с молоденькими собеседницами. Даже в деканате никого ближе у Жанны Сергеевны не нажилось. Лишь “белая ворона” Оксана, сама не желая того, тяготила её уже своим присутствием, порой даже конфузя чрезмерной наивностью и скромностью. Перед этой студенткой Жанна не может поднести сигарету к губам, присесть на угол стола, оголив ноги, небрежно прикрытые краем длинного красного шарфа. Да, есть такие никчемные, странные, обделённые природой дети, о которых вспоминаешь лишь с их появлением некстати.
Перед самой сессией Жанна свалилась с сильнейшей ангиной, и Натан Ионович в два счёта изменил её планы. Наверняка, роль Катерины в отчётном спектакле Жанна припрятала для своей любимицы. Но это не важно, пока её замещает он, маленький старый еврей (как его звали за глаза беззлобно студентки).
В следующие несколько дней Оксана увлечённо отдавалась новому образу, читала перед зеркалом знаменитый монолог и знала каждую паузу, каждый восклицательный знак в тексте задолго до выступления.
– Как бы тебе сказать, девочка… В твоей головке столько наивности, что хочется со всей строгостью спросить: и впрямь, отчего ты, Катерина-Оксана, не летаешь? Кажется, взмахнёшь руками и оторвёшься от земли!
Со смешной единственной кудряшкой на высоком лысом лбу Натан Ионович походил на персонажа из мультика.
