Наступает ночь, однако пространство вокруг форта освещается взлетающими тут и там ракетами. Периодически, где-то со стороны главного вала, хлопает миномёт, запуская осветительную мину. Она взмывает вверх и плавно опускается, надолго заливая светом Северный остров. Нельзя сказать, что светло как днём, но выбраться из форта незамеченным практически невозможно.
Внезапно, на лестнице раздаётся шорох: кто-то поднимается на второй этаж. В мгновение ока сдёргиваю со стола пулемёт и направляю ствол в дверной проём. Русские?
– Парни, где вы тут? – раздаётся в темноте жалобный голос.
– Чёрт, Хефнер! Я тебя чуть не пристрелил! – громко возмущаюсь я, но палец со спускового крючка убирать не спешу.
В дверях появляется худая фигура нашего стрелка.
– Да мне что-то стало страшновато одному, – признаётся Карл, осторожно входя в комнату.
– Одному? А где остальные?
– Так нет больше никого, – пожимает плечами Хефнер, – Гётце и Шлимана забрали на правый фланг, – там, вроде как, возможен прорыв русских к Восточным воротам.
– Ты хочешь сказать, – нас всего трое здесь? – интересуется Рюдигер.
– Получается, что так, – соглашается Хефнер.
– Прекрасно! – в сердцах бросаю я.
– Да вряд ли русские будут прорываться здесь, – пытается успокоить меня стрелок, – к тому же там, за домом, самоходка стоит, – её починили.
– Откуда сведения?
– С танкистами говорил. Обещали, в случае чего, огоньком прикрыть. Правда, снарядов у них всего четыре, зато к пулемёту, – полный боекомплект!
– И где они сейчас?
– Вроде как, спать легли.
– Отличное прикрытие, – ворчит Рюдигер.
– Ничего: стрельба начнётся, – проснутся, – переставляя свой MG-34 обратно на стол, замечаю я.
– Это точно, – радостно скалится Хефнер.
– Ох, и струсят тогда с перепугу, – мерзко хихикает Рюдигер.
– Ладно, смех – смехом, а звезда – кверху мехом. Втроём бодриться – точно не выспимся. Нужно поделить ночь на смены.
– Какая звезда? – недоумённо интересуется Отто.
Вот ведь морда нерусская, – матерюсь про себя, но вслух отвечаю:
– Долго объяснять. Значит, делимся так: до нулей сторожит Хефнер, до двух – я, до четырёх утра – Рюдигер. Вопросы? Вопросов нет. Бдим на первом этаже, в случае чего, – стреляем, не стесняемся.
Отправив Хефнера вниз, укладываемся на кровати. Мне не спится, а Отто, такое ощущение, потерял сознание сразу, как только коснулся головой подушки. Сначала было нормально, но потом Рюдигер затеял такой храп, что хоть уши затыкай. Промучился до смены, но уснуть так и не смог.
