Иное дело — вопрос о целесообразности. Историки говорят, что «поступок Ричарда освободил Саладина от всяких обязательств». Но по-видимому, Саладин и без того считал себя от них свободным. Часто не учитывается довольно важный в этом смысле факт, о котором сообщает Амбруаз, что решение о массовой казни было принято после совета с окружавшими Ричарда другими вождями крестоносцев и что согласно этому решению предложено было покончить с большей частью рядовых сарацин, но «сохранить всех людей высокого звания, чтобы выкупить наших пленников». Следовательно, Ричард и его совет действовали не совсем без расчета.
Конечно, казнь вызвала великое озлобление и жажду мести. Но она не могла не внушить убеждения, что Ричарда надо принимать всерьез и нельзя обманывать безнаказанно. При известных обстоятельствах эта мера могла привести к успеху. Конечно, она привела в негодование Конрада, который рассчитывал держать пленников в Тире и вести вокруг них торговлю с сарацинами. Ричард поломал ему весьма выгодную игру. Не стоит удивляться, что дружественные Конраду хроникеры не только изобразили Ричарда злодеем, но еще и злодеем, действующим без всякого смысла.
Нередко говорят о неспособности Ричарда разработать и осуществить целесообразный план войны в Палестине, хотя бы тот, который некоторые историки считают совершенно «ясным»: разгромить военную силу Саладина и взять Иерусалим.
Однако некоторые оговорки напрашиваются и здесь. Мог или не мог Ричард, разбив отряд сарацин при Арсуфе, что стоило крестоносцам немало крови, после тяжкого перехода по побережью преследовать врага, «бежавшего в горы»? Что мы знаем об условиях этого возможного преследования? Ровно ничего. Если Ричард все время рисуется человеком, который всегда стремится действовать до конца (таким мы его знали в войне с отцом, в усмирении Аквитании, а также под Акрой), то были, очевидно, какие-то причины, не позволившие ему это сделать под Арсуфом.
Пока Ричард отдыхал в Яффе, Саладин — в изображении Амбруаза — объяснялся со своими побитыми и бежавшими от Арсуфа эмирами, которые оправдывали позорное бегство невозможностью одолеть Ричарда: «Он производит такие опустошения в наших рядах!.. Его называют Малик[30]-Ричард, и это действительно Малик, который умеет обладать царствами, производить завоевания и раздавать дары». Вся эта беседа есть апокриф, но не крестоносцами придумано для Ричарда прозвище Малик. Однако «разгромить до конца» силы Саладина, которые скрывались в крепких замках в горах, и преследовать со своими измученными отрядами армию, бежавшую в горы, могло оказаться невозможным даже для «Малика».
