Поведение Исаака Комнина было довольно опрометчивым. «Греки были у себя дома, но мы лучше владели искусством войны», — замечает Амбруаз. С этого момента Ричард не мог не увлечься борьбою самою по себе. Мирная и изнеженная старая раса мало что могла противопоставить железному воинству севера. Хотя вообще-то Комнин мог быть и осторожнее, помня, какому разгрому подвергся Кипр совсем недавно во время набега латинского князя Антиохии Рено Шатильонского. Впрочем, деятельность здесь нового латинского воителя обещала быть менее опустошительной. Она получила даже в некоторых отношениях вид восстановления попранных прав местного населения, которое ненавидело в Исааке придирчивого вымогателя и сурового правителя. При первых успехах Ричарда начались добровольные переходы целых отрядов «под защиту английского короля» и торжественные изъявления дружбы от местной знати.
С первых дней появления Ричарда на Кипре вокруг него собрался целый цветник «бывших людей», изгнанных из Палестины: «иерусалимский король» Ги Лузиньянский, выпущенный Саладином с очевидною целью создать разделение в среде христиан, после того как значительная часть осаждавших признала претендентом энергичного и ловкого Конрада Монферратского; брат Ги — Годфруа; Онфруа, «владыка могучий Торона», брошенный женой; Боэмунд III, князь Антиохийский с сыном; Лев, князь Армении. Все они, с «великой честью» принятые «верным, великодушным» Ричардом и богато снабженные деньгами и утварью (преобладающую роль в этих дарах играли «кубки»), приняли деятельное участие в погоне по острову за убегавшим императором.
Несколько раз хроникер описывает добычу, взятую на Кипре, которая почти целиком была отправлена обнищавшему и голодающему лагерю под Акрой. «Они взяли прекрасную посуду, золотую и серебряную, которую император оставил в своей палатке, его панцирь и кровать, пурпуровые и шелковые ткани, коней и мулов, нагруженных, точно на рынок, шлемы, панцири, мечи, брошенные греками, быков, коров, свиней, коз, овец и баранов, ягнят, кобылиц и славных жеребят, петухов и кур, каплунов, ослов, нагруженных изящно вышитыми подушками, скакунов, которые были лучше наших усталых коней». В замках, отбитых у греков, Ричард «нашел башни полными сокровищ и запасов: горшков, котлов, серебряных мисок, золотых чаш и блюд, застежек, седел, драгоценных камней, полезных, на случай болезни, алых шелковых тканей… Все это завоевал английский король, чтобы употребить на службу Богу и на освобождение Его земли». Оставив на Кипре людей, «которые понимали военное дело, Ричард устроил так, чтобы они посылали крестоносному войску продукты: жито, пшеницу, баранов, быков. На пути к Акре эта добыча пополнилась трофеями с огромного корабля Саладина. Амбруаз утверждает, что, «если бы вошел этот корабль в гавань Акры, никогда бы не была бы она взята, так много оружия вез он с собою». После горячего боя корабль пущен был ко дну со всем своим экипажем, из которого Ричард взял заложниками только 35 «лучших» людей. «Когда услышал о том Саладин, он трижды дернул свою бороду и воскликнул, точно лишившийся рассудка человек: “Боже мой! Я потерял Акру”». В таком виде, во всяком случае, дошел до Амбруаза слух о реакции султана на это событие.
