Через год-другой Янифа родила девочку, которой дали имя Рахимай. В том же году умер муж Янифы. И она опять впала в тоску и скорбь, опять стала сочинять песни:
Я б в аул свой воротилась —
Нет хорошего коня.
Только с жизнью я смирилась —
Муж покинул вдруг меня.
Умирая, муж Янифы оставил завещание: «Когда Рахимай исполнится семь лет, можешь возвращаться на свою родину».
Янифа исполнила его завет.
Когда её дочери исполнилось семь лет, она вернулась в этот наш аул. Янифа стала стройной, красивой, огнеподобной молодой женщиной. Она остановилась у младшей снохи, гостила около месяца. Аульские женщины собирались в том доме и слушали Янифу, не сводя глаз с её уст. А уж она была такой рассказчицей, такой сочинительницей!
Видя её сноровку и красоту, Янифу стали сватать из разных мест. Один торговец говорил при всех: «Она привыкла держать лавку, если ей и быть чьей женой, так только моей!» Некий бай из другого аула заявил:
«Пусть Янифа выходит за меня замуж, я для неё построю новый магазин». Янифа сказала так: «Когда меня продавали чужим людям, никто не хотел за меня заступиться, никто не сватал. Теперь видя, что я богата, зарятся на мое богатство. Жизнь моя прошла в слезах. Не хочу, чтобы дочь моя жила подобно мне, не отлучу её от родины». И уехала вместе с дочерью к себе домой.
Много лет тому назад к дочери старика Альмета Малике явились, говорят, сваты от Габбас-бая.
— У моей дочки есть суженый по имени Мухтар.
За него-то мы и собираемся выдать девушку. Хоть ты и сват большого человека, придется тебе отказать, — сказал свату отец Малики.
— Тот, кого называешь Мухтаром, зимою занят охотой, летом сплавляет плоты, с реки домой не возвращается, — возразил сват. — Живет впроголодь, одежду себе справить не может. Неужели хочешь погубить единственную дочь, выдав её за голодранца, который не может самого себя прокормить? А выдашь за Габбас-бая, всегда будет ухожена, сыта, горя знать не будет. Да и сам всегда будешь спокоен, только и будешь: что по гостям ходить. К тому же сколько скота получишь за калым! Расходы по проведению свадебного: пира бай берет на себя. Как ты можешь отказаться от такого предложения?
— Богатство на месяц, говорили в старину, — отвечал старик Альмет. — Если я на сильно выдам свое дитя за Габбас-бая, слезы её на мою же голову обрушатся. Нет, не могу я выдать её насильно.
— Да ведь такова жизнь девушек, — не отступался сват. — Сегодня она в руках родителей, подрастет — всё равно перейдет в руки жениха. Поначалу всегда льются девичьи слезы, а потом всё забывается. А Габбас-бай весьма почитаемый человек, в доме его постоянно, гостят кантоны
