— Может, наши? — испугался Юра.
— Ложись за олешину,— приказал Михась и, часто дыша, прижался к Юрику.— Сейчас и мы пойдем. Теперь порядок... Почти вместе с ними вернемся домой. — И он потихоньку хихикнул.
Юрик проводил подводу глазами, пока она не скрылась за лозовыми кустами, и приподнялся. Он растерялся. Слова застряли в горле.
— Выходим! — приказал Михась, по-своему понимая Юркино состояние.
Солнце опустилось низко над горизонтом. Вот-вот спрячется за синий лес и наступит вечер. А шагать далековато. Нужно было спешить.
— Пошли, — снова сказал Михась.
Он отломал от олешины сук, деловито очистил его от тонких веток. Получилась хорошая палка. Юра, глядя на товарища, сделал то же самое. Теперь они шагали будто издалека, утомленные походом. Юра копировал жесты Михася, и тот, конечно, был доволен этим.
Недалеко от местечка дорогу им перегородило стадо коров. Их гнали в колхозы. Это шла помощь, которую все так ожидали. Обогнав стадо, ребята пошли быстрее.
Андрейка вошел в дом и остановился у порога. За столом сидела незнакомая женщина.
— Добрый вечер,— тихо сказал он.
Только теперь Варвара Максимовна подняла голову. Андрейка вошел в дом, как свой, без стука, а она думала, что это Нина.
В комнате сгущались сумерки.
— Проходи, проходи,— заволновалась Варвара Максимовна и поднялась со стула.
Перед ней стоял ладный парнишка в полувоенной одежде, но босой. Лицо его, как показалось женщине, было усталым. Она сразу догадалась, кто это, хотя и представляла себе Андрейку другим, не таким застенчивым.
Странно чувствовал себя Андрейка. И свой он в этом доме, и чужой. Будь здесь дядька Мартын, Андрейка не смутился бы так, не растерялся бы перед этой женщиной, которая, догадался он, тут хозяйка.
— Мы закончили работу в колхозе,— неуверенно проговорил мальчик.— Сегодня нам объявили благодарность и отпустили по домам... А вы, значит, приехали...
Варвара Максимовна подошла к нему:
— Так вот ты какой, наш Андрейка!..
— Ага, — только и нашелся ответить он.
Варвара Максимовна ласково взяла его за плечи и осторожно, как бы боясь сделать больно, повела к столу. Потом сама сняла с головы мальчика легонькую шапку и, садясь рядом с ним, заговорила:
— А я не сразу догадалась, подумала — зашел кто-нибудь чужой или из соседей... Мы же недавно приехали и еще не многих знаем... А Мартын на работе, у них собрание какое-то, он скоро придет.
Варвара Максимовна говорила и говорила, а Андрейка слушал ее. Он давно не слышал такого ласкового женского голоса. После смерти матери все время был с Мартыном. А к тому только и приходили партизаны-мужчины. И вот теперь Варвара Максимовна смотрит ему в глаза так проникновенно, словно ей давно не хватало этой встречи и она сама ждала и искала ее.
