Мартын только вчера ночью вернулся из Новоселковского сельского Совета. Там он пробыл два дня и приехал домой очень встревоженный. Потихоньку открыл дверь в избу и, чтобы не разбудить Андрейку, сразу лег в кровать. Утром встал, ополоснул холодной водой лицо и, торопливо вместе с Андрейкой позавтракав, отправился на работу.
Мальчик не мог догадаться, почему так озабочен Мартын. Ему, чужому, казалось, что, быть может, причина этого — он, Андрейка, и есть. Семья Мартына скоро приедет, а ты лишний в доме. Но мальчик быстро отогнал эту мысль. «Если действительно замечу что-нибудь такое, сразу убегу»,—рассуждал он, успокаивая себя.
Вернувшись после работы домой, Мартын быстро разделся, зачерпнул кружкой воды из ведра и попросил Андрейку:
— Будь добр, полей на руки, и пора обедать...
Мальчик почувствовал в голосе Мартына прежнюю теплоту. Он знал, что дел теперь у Мартына много, заботы по службе огромные: не первый раз сегодня ходил к нему на работу и видел, сколько людей всегда ожидают приема. И все они из деревень, с разными просьбами.
— А ты, видно, грустишь тут один, Андрей, — крепко зажмурив глаза, чтобы не попало мыло, заговорил Мартын.— Сам, брат, понимаю, что мало времени уделяю тебе. Целыми днями не видимся... Плохо, очень плохо. Ты уж если что, прости меня, старика...
— Что вы, дядя Мартын! — обрадованный услышанным, остановил его Андрейка.— Разве я не вижу, как вы делами заняты! Хотя мне, конечно, одному скучновато.
— Ничего. Вот приедет мой Юрка да и сын Рудака, Михась, в дороге. Будет тогда у тебя свой боевой отряд. Возьмешь их в руки, по-партизански... Только не поддавайся и сразу инициативу бери...
Вытирая лицо полотенцем, Мартын ласково смотрел в глаза мальчика и хитровато улыбался.
— А теперь давай я тебе помогу.— Он взял из рук Андрейки кружку.— Подставляй пригоршни... Вот так, так... Шею хорошенько потри, руки до локтей мылом намыливай... Вот, брат, красота какая. Не хуже, чем возле нашей землянки было...
Андрейка тоже умылся.
— Спасибо, хватит, — потянулся он к полотенцу.
— Не за что, — сказал Мартын.— Мы в расчете, друг другу помогаем.
Сели за стол. Не торопясь начали обедать. Ели молча. И Андрейке опять стало не по себе. Молчит дядька Мартын, переживает. Раз и второй глянул Андрейка на него и тоже глаза опустил. Мартын это заметил, появилось желание поговорить с мальчиком о виденном за последние дни, о том, что не дает ему покоя, нестерпимо сжимает сердце болью.
