— У нее спроси. Откуда мне знать, где вас, молодых, черт носит. И дня в своем доме не посидите...
Сказала и отвернулась от Романа, который так ничего и не понял из разговора с ней. Видно, напрасно ходит он, как тот кот, вокруг да около. И захотелось Томашуку броситься коршуном на Василису, схватить за волосы, повалить на пол и бить, бить чем-нибудь тяжелым. Но стоит ли лезть на рожон?
Роман скомкал шапку и, казалось, готов был швырнуть ею в Василису, но та вдруг повернулась к нему и, словно и не было между ними никакого разговора, торопливо сказала:
— Черт знает, что за напасть эти новые хозяева... Хоть бы ты меня защитил, Роман Матвеевич. Грозились последнюю корову забрать. Что мне тогда делать? Милостыню просить? Или головой в омут...
— Если бы мне с Зиной поговорить, я бы...
— Говорите сколько вам влезет, лишь бы немцы последнее не отбирали! — вновь сердито перебила Василиса.
Эти слова старушки ободрили Романа, подали надежду увидеть Зинаиду, а значит, и выпытать кое-что.
— Хорошо, схожу к коменданту,— внушительным тоном пообещал он,— походатайствую за тебя, Василиса Васильевна. Ты вот только помоги мне встретиться с Зиной. У меня к ней душевный разговор.
— Ладно, как-нибудь встретитесь, — загадочно и многообещающе произнесла старуха и, взяв вышитое петухами полотенце, принялась вытирать вымытую посуду.
А обнадеженный Роман надвинул шапку на свою черноволосую взлохмаченную голову и, не попрощавшись с хозяйкой, вышел из избы.
VI
В отряде все ожидали выздоровления Зинаиды Антоновны. План ее удался: одиннадцать гитлеровцев, которых вела она по кладкам через реку Ипуть, отправились на тот свет.
Вот уже шестой день болеет Зинаида Антоновна. Внезапно бросившись тогда после первых выстрелов в реку, она сильно поранила левую ногу.
Андрейка ни на минуту не отходил от матери. Лицо его осунулось, похудело, глаза глубоко запали. Из головы у него не выходил сон об отце. Ему так хотелось встретиться с отцом! И еще хотелось Андрейке, чтобы мама была свидетелем этой встречи, видела, как крепко жмут они друг другу руки и рядом пойдут вслед за танками все дальше и дальше, прямо в Германию. А может, случится так, что Андрейка будет сам управлять танком, прорываться сквозь вражеский огонь, переплывать реки, заходить в тыл противнику и громить беспощадно фашистов!
Богата детская фантазия...
Зинаида Антоновна открыла наконец глаза и, оглядевшись, сразу все вспомнила и все поняла.
Ее испугало застывшее, обтянутое кожей лицо Андрейки, и несколько секунд она внимательно вглядывалась в него. Губы мальчика что-то шептали, и мать встревожилась еще больше: здоров ли ее сын?
