«Вот что, — решил Михаил Александрович, — буду жаловаться константинопольскому патриарху: пусть судят митрополита на соборе. Напишу, что не печалуется он о бедах русских князей, а любит только одного Дмитрия. Напишу, что не бывало еще на Руси такого митрополита, каков есть этот: благословляет Дмитрия на пролитие крови! Живет только в Москве и никогда не посещает ни Киева, ни других городов русских. Дай нам другого митрополита! Вот что я напишу патриарху. Виданное ли дело: митрополит снимает целование с тех, кто целовал на верность крест ко мне, и благословляет переход к московскому князю».
И вдруг озарение снизошло на тверского князя: «Раз так, дам и я ложную клятву, пусть только выпустят меня!»
Застучал Михаил в дверь, вызвал стражу:
— Ведите к митрополиту! Крест целовать буду…
И целовал Михаил Александрович, князь тверской, крест на верность московскому князю Дмитрию Ивановичу.
С тем и отпущен был.
А в Москве праздновали победу.
* * *
Михаил вернулся в Тверь. Тут же он призвал епископа и ближайших бояр. Рассказывая о вероломстве москвитян, потребовал, чтобы епископ снял с него крестное целование, что тот и сделал тут же.
— Вот моя воля, — сказал Михаил боярам своим. — Москву унять надобно. Я еду в Литву, к мужу моей сестры Ульяны, к великому князю Ольгерду Гедеминовичу. Будем вместе готовить полки против Москвы. Ольгерд всегда с теми, кто мешает возвыситься и укрепиться Московскому княжеству, потому что и сам Ольгерд боится этого возвышения. Он знает: не будь у Москвы врагов пострашнее Литвы, поди, погнал бы московский князь и самого Ольгерда с русских земель, что захватила Литва.
Не ошибся Михаил Александрович. Согласился литовский князь идти с ним на Москву.
Ольгерд человек рассудительный, мудрый. Он не любит, как другие князья, шумных пиров, где рекою льются пьяные меды, не любит охотиться на зверей диких. По душе Ольгерду ратные походы и подвиги.
Осторожен литовский князь, недоверчив. И есть у него обычай появляться перед своими врагами внезапно. Это ему всегда удается, потому что Ольгерд никогда никому не говорит о своих замыслах, даже воины его не знают, куда их ведет великий князь.
Вероятно, поэтому и Дмитрий Иванович узнал о приходе Ольгерда с князьями литовскими и Михаилом тверским, когда они уже подошли к границам княжества Московского.
Как ни спешно разослал по Руси Дмитрий грамоты о сборе войск, присоединиться к нему успели лишь ближайшие к Москве коломенские и дмитровские полки.
