Потом я видел Горького разным. Видел, как он обижал людей, бил, так сказать, наотмашь. Помню, спускаясь со второго этажа, он одним жестом, с каким он протянул мне журнальчик для богатых дам, в котором был очерк Арцыбашева, уничтожил его.
Вокруг виллы все время терлись филеры, смешные, почему-то все пузатые и с зонтиками. Один из них все время стоял у ворот. Не выдержав, вышел Максим и сказал: «Сеньор, мы снимаем дачу у герцога. Платим большие деньги. А вы нам портите вид!» Тот ответил: «Но я же не за вами наблюдаю, а вот за тем господином, который бродит по берегу. Смотрит на Ливорно и делает записи. А в Ливорно у нас база военных кораблей. Вчера прибыл один броненосец водоизмещением... подводная лодка...». В конце концов «шпиона» забрали, он оказался богословом-итальянцем, записывавшим мысли о Боге, навеваемые созерцанием моря.
30 марта 1978 г.
Сегодня я позвонил Л.М., чтобы получить разрешение на издание «Советским писателем» к юбилею Леонова старой редакции «Вора» и «Евгении Ивановны» с иллюстрациями, о чем меня просил Лесючевский.
— Конечно, согласен, только бы по-настоящему, хорошим шрифтом, на хорошей бумаге, с широкими полями — книга должна радовать. Вот немцы издали «Русский лес». Иногда, когда на душе у меня плохо, посмотрю и — вдруг станет легче.
— А сегодня у меня горе — умер мой старый друг, 55 лет мы с ним дружили. И вот горюю, подвожу итоги. Хотел свой рассказ о Горьком закончить одной фразой, да забыл. Хотел сказать: «Это был такой бенефис, выход. А что потом? Работа, работа, работа, пасмурная погода, ни одной радости». Да, А.И., была работа, как в шахте. Залезал на 30 метров вглубь и сидел там в окружении героев. И боялся показаться наверх, что тут: пьяные люди, кто-нибудь изматерит, «плюнет в ухо» — и часто вспоминал тот неожиданный день, тот выход в солнечный день, Горького. Я еще стоял в очередь за билетом. И вдруг Горький говорит мне, мальчишке, такие вещи. Писателя надо вовремя поддержать — подбросить 1,5 кг калорий. А у нас, помните? — Как говорит один из моих героев: «Не знаешь, не то орден дадут тебе, не то «на спину бубновый туз нашьют».
Если все-таки будет осуществлена мечта о социализме, то надо сказать, что умнее, умнее нужно относиться к художникам, не забывать, что это трудный жемчуг.
— Но все-таки были же у вас радости? Творческие. Когда вы набрели на мысль о родничке или веничке, который Поля привезла Вареньке. Семейные. Родились дочери, прекрасная жена.
