— Конечно, у Горького был авторитет, укрепленный и тем, что он общался с Толстым, Чеховым и другими великими. А вдруг я за словами Маркова увижу, что меня ценят те, кто подсказал ему слова, с которыми он придет ко мне?
— Л.М., вы вспоминаете Сталина, который не раз поддерживал вас, читал ваши произведения. Как бы его ни охаивали (хотя и есть за что), он был неординарным и неоднозначным человеком. Но неужто писатели нуждаются в одобрении и поддержке тех, кто ныне «управляет» литературой в ЦК и наверху пребывает?
— Эх, А.И., дело не в них, а в государственной политике по отношению к культуре. И вы это прекрасно понимаете.
— Позавчера у меня был Годенко. Говорил о том, о сем. И спросил: «А вдруг главное не в том, о чем мы пишем. Вдруг оно на самому дне души, в самой глубине ума человека?» Я засмеялся наивности вопроса.
— Превращение литературы в прессу — вот что страшно. Скоротечное не остается. Есть пальмовые орехи — они два года зреют. А есть капуста, огурцы — куда как быстро зреют. Нам надо рассчитывать на долгозреющее. Надо взапас, впрок закладывать.
— Знаете, все-таки писатели наши не очень стремятся развивать свои таланты. Кажется, Дега сказал: «Если у тебя талант на миллионы франков, то прикупи к нему еще на пять су!»
— Верно. Но талант ничем неизмерим. Талант — это одержимость, болезнь, излучение. Маниакальное тяжелое заболевание. Это — несчастье. Талантливый человек всегда думает: «Нет, это не то, не так, я — г-но!» И только эпоха может подсказать автору, что он не г-но. Повторяю, страницы рукописи Достоевского — это прежде всего стенограмма физического, физиологического состояния таланта. Талант к себе беспощаден, но другие должны быть к нему внимательно. И, конечно же, талант не может делать искусственные бриллианты. Вообще надо перестать делать искусственные бриллианты в литературе. А их вон как много: повесил искусственный алмаз на пузо и — к народу. Критика часто потворствует этому, создает рекламу фальшивкам, возводит в великие рядовых писателей, выделяющихся только своим умением услужить, иногда притворщиков, которые не приемлют весь строй нашего общества, а изображают себя его сторонниками.
— Л.М., понимаю, что вам досталось от критики и от ваших современников — писателей. Сейчас будто изменилась ситуация и многие критики воздают вам должное. Хотя мне кажется, что и сейчас есть попытки отодвинуть не только вас, но и других настоящих русских писателей и заменить их эрзацем. Будто те, кого поднимают, пишут на русском языке, но где душа в подобных произведениях, радость и боль за свою страну? Без этого не может быть русской литературы, это — подделки.
