Это верно. Разве, когда наступает пора страданий, мы думаем – как бы их преодолеть?
Теперь хочу книгу прочесть.
9.7.77. Гулял сегодня 3 часа с Граниным. Он нащупывает мои слабости. Задает вопросы: «Вот вы, Сеня, интересуетесь философией, искусством – отчего этого нет в вашем творчестве?» Я сказал, что это разные процессы. «В вашем творчестве (романном) этого тоже нет. „Искатели“, „Иду на грозу“ подразумевают элементарную жизнь». Он сказал, что наша жизнь не только элементарна, она бесконфликтна и внедраматична. Отсюда недостатки литературы.
Много говорили о живописи. Советовал написать повесть о художнике, а рядом – другие судьбы… Удивлен, что художники пытаются выразить себя вне авторитарности.
Говорили о разработанном этикете, об отсутствии общего интереса к проблеме. Кому нужна книга о блокаде?
Очень мало читаю, это он определил тоже. Первое, что теперь нужно было бы прочесть, это роман Г. Гессе «Степной волк».
Я несколько раз ошибался в словах. «У вас уже тоже начинается склероз», – сказал он.
3.6.78. Гранин ходит с лицом сфинкса, слушает мои откровения, комментирует коротко и скептично.
О моем разговоре с демоном[306] сказал:
– Может, они хотят скинуть другого человека, например – Андреева[307].
20.4.82. Пьеса давно закончена, показываю в театре[308], но комедия – комедией, а рядом идет трагедия с предателем Бурсовым. Еще недавно он благодарил меня за то, что я живу на свете, а тут потребовал гранки и вел себя с редакцией самым мерзким образом. Видите ли, его концепция не сходится с моей! Он хвалит Вяземского – я ругаю. Позвонил Хренкову[309] и стал угрожать ему скандалом: «У вас будут неприятности… Работа написана плохо, новых фактов нет».
И все это потому, что у него в «Звезде» 10–11 идет его Пушкин с его Вяземским[310].
Что будет сегодня – не знаю. Рассказал Гранину. Он сказал: «Это подло и нарушение всяких нравственных норм. Сеня, вы не должны молчать».
6.10.82. Прочитал рассказ Гранина о художнике, который решил начать заново творческую жизнь. Исчез. Его забыли. А на смертном одре вспомнили о его главных достижениях, не зная, что он ушел сам от себя. Рассказ мудр и тонок – в нем раздумья страдающего за себя человека.
В «Картине» – как ни слаб роман – Гранин что-то преодолел, какой-то совершил шаг в сторону. Сегодня в «Литгазете» есть разговор с ним и сообщение об открытии музея одной картины в Пензе[311]. Это уже счастливый результат.
Рассказ называется: «Ты взвешен на весах». Да, через себя не прыгнуть, но мечту о прыжке терять нельзя. Это главное.
