У Битова выходит в «Юности» вещь в 11‐м номере[695]. Из ребят пишущих ему повезло сейчас (статьи в газетах не меньше Васьки[696]. Но с той разницей, что Васька пишет и все печатает, а Битов много написал, но мало опубликовал).
20.12.64. Перед Москвой встретил Бориса Голлера. Усталый, нервный человек. Час говорил о себе и даже не поинтересовался мной. Это не обида. Нет. Он был убит и опустошен.
А все было так. Человек ушел с работы. Стал свободным художником. И сразу возник страх остаться без денег… Он стал гоняться за любой халтурой, хвататься за любой заказ, к которому не лежала душа, и «кончился», по-человечески кончился…
Теперь он снова пошел на работу.
Я его поздравил. Это подвиг.
Просто уйти, но вернуться нужно мужество – или отчаяние.
Уходя на работу, прощаясь, он сказал мне:
– Если я что-либо сделаю в жизни, то это будет не путем тех компромиссов, на которые я шел, а путем тех компромиссов, на которые я не шел.
Это урок для меня. Должен ли я выдержать работу или нет? Должен! Иначе я не смогу писать.
12.8.65. Редко пишу, а стоило бы. Умер Михаил Соломонович Магид. Незадолго до смерти он сказал: «Я не люблю, когда меня принимают за однозначное число». Да, он был многозначным числом, очень противоречивым и интересным. На похоронах люди находили нужные слова. Витька Соколов[697] – режиссер – сказал: «Он был философом, а мы считали его ворчуном». Да, это факт. Сколько раз я обрывал его философствование, его любовь обмозговать. А самая большая загадка – это его соавторство с Л. Сокольским[698]. Непонятно. 15 лет он делил с ним славу, деньги, звание первого оператора, а после смерти выяснилось – Сокольский ни разу не посмотрел в глазок кинокамеры, он только ставил свет. Видно, трудно Магиду было. Радостей маловато. Подозрение в опухоли мозга, отъезд жены перед смертью. Это ужасно. А главное, он был очень молод, очень – это, пожалуй, самое сильное в нем.
19.3.66. 5 марта из Москвы привез Толя Найман гроб, и сразу же в Никольском соборе отпевание. Пришли с Сашкой. Честно сказать, думал, что на него найдет стих, но этого не случилось. Интересно, где и когда появятся стихи об этом. Сколько нужно поэту, если он действительно поэт, чтобы осмыслить событие? Мне – иногда год, два… Смотрел с удивлением. Божественная литургия. Толпа народа, и у меня страх, что вот-вот зашевелится масса и задавит его[699]… Особенно сильное впечатление на Сашку произвел крик: «Не смейте!», когда хотели закрывать гроб, а люди еще не попрощались с ней
