. На улицах тоже бушевали эмоции. В городах по всей Германии наблюдали тщательно срежиссированное зрелище: солдаты в форме маршируют к местным железнодорожным станциям, готовые, чтобы их угнали на фронт. Часто толпы любопытных зевак теснились, чтобы хоть одним глазком взглянуть на проходящих солдат, может быть, не зная, когда они вновь увидят любимого человека и увидят ли. Это были сцены не воодушевления, а страха и трепета перед будущим.
В первые недели войны большинство новобранцев в конце концов отправились на запад. Действительно, в определенный момент воинские эшелоны, набитые розовощекими солдатами, покатились через Рейн в районе Кельна с интервалом в десять минут>43. Оттуда Первая, Вторая и Третья армии двинулись на Бельгию, которая, согласно так называемому «Плану Шлиффена», была просто-напросто плацдармом на пути в Париж>44. Готфрид Сендер, энергичный молодой преподаватель-еврей, участвовал в раннем наступлении через низины. «Путь долгий и жаркий. Но мы жаждем дела», – объяснял он оставшимся дома>45. Южнее немецкий еврей Людвиг Франк, социал-демократ, которому не так давно исполнилось сорок, был направлен в Лотарингию. Задачей Франка и его соратников было держать оборону от французов, пока Сендер и основные войска прорывались через Бельгию. На востоке, где от русских вначале не ожидали особой угрозы, задача состояла просто в обороне позиций, пока не падет Франция. Гарри Маркус, бывший, как и Сендер, членом еврейской общины Берлина, одним из первых прибыл на восток, пусть даже скорее в качестве врача, чем бойца>46.
Для немецкого генерального штаба первые военные операции прошли на редкость гладко. И все же в скором времени продвижение немцев столкнулось с трудностями. Одной из главных проблем, которую испытал на себе Сендер, были чисто физические ощущения от похода на запад. «Всего через несколько дней мои ноги были стерты в клочья», – жаловался он. И добавлял вдогонку: «Сомневаюсь, что хоть один пехотинец не предпочел бы скорее получить пулю, чем терпеть эту пытку в жаре и пыли»>47. А если тягот похода было недостаточно, наступающим солдатам также приходилось иметь дело с бельгийской армией, отважно пытавшейся отстоять нейтралитет страны. Судя по всему, стойкость бельгийских солдат застала наступающих немцев врасплох. «Чем дальше мы продвигались вглубь страны, тем коварнее и враждебнее они становились», – с определенным возмущением объяснял один немецко-еврейский солдат
