— Мороженое? Сок? Колу?
— Кофе, — попросила Саша. — Покрепче.
— А мне бокал нефильтрованного.
Инна упорхнула. Хмельные мужики провожали ее похотливыми взглядами. Джинсы соблазнительно обтянули пышные ягодицы. И Рома невзначай посмотрел вслед.
— Глаза сломаешь.
— Да я орешков заказать хотел.
— Ага, неплохой у нее орешек.
Саша оперлась на локти, жестом велела Роме молчать.
— Я размышляла о том, что сказал твой дедушка. Сопоставила с этими снами. Или видениями. С историей дома. Каждая деталь взаимосвязана. Каждая!
— Языческий культ и твои сны?
— Наши сны. Давай предположим — только предположим, что дом построен на могильнике. На гноище.
— Какое мерзкое слово.
— Разве такая редкость — дома на бывших кладбищах?
— Совсем не редкость, — признал Рома, — весь район шерстопрядильной фабрики — кладбище позапрошлого века, которое укатали в асфальт. А там, где сейчас «Ашан», маленькое кладбище было еще в нулевых. Дед даже участвовал в эксгумации могил.
— Но у нас — не кладбище. У нас склад непогребенных мертвецов. И это мне снилось: кости, которые выталкивает земля. Скулящие скелеты во дворе.
— Ваше пиво. — Инна поставила на подстаканник бокал. Золотистый напиток венчала шапка пены. — И лекарство от сна.
— Инночка, по сто нам плесни, — крикнули из-за соседнего столика. Официантка ушла, а Саша пригубила горячий кофе.
— Махонин знал о гноище. Оно было вынесено за черту деревень. Вот почему дом стоит на окраине.
— Ты не можешь знать об этом. Ты оперируешь снами.
— Тогда я свихнулась. Пускай. Но выслушай меня сначала. Махонин верил, что заложные исполняют просьбы. Допустим, увлекался некромантией. Он заказал для заложных дом. Как памятник или храм.
Уходя от Георгия Анатольевича, она спросила о пустотах по бокам тамбуров.
— Ты тоже заметила? Да, проектировка удивляет. Знакомый архитектор говорил, что Элле таким образом пытался согреть дом. Зимой в подъезде действительно тепло. Или Махонин готовил убежища на случай бедствий или войны.
— Разве были двери в эти помещения?
— Нет. Глухой кирпич везде. Но это не значит, что в них нельзя было попасть снизу или сверху по какой-нибудь тайной лестнице. Всегда есть варианты.
— Понятно, почему он разорился, — сказал Рома, отпивая пиво. — Вкладывать деньги в сумасшедшие проекты.
— Он искал медиумов, — сказала Саша. — И это факт. Собрал шесть человек. Цвиру Минц, Адама Садивского и остальных. Они жили в доме, бог весть чем занимались. Устанавливали контакты с загробным миром. А в деревне тем временем пропадали дети.
