— Полусладкая парочка, — сказала Ксеня. — Эдик, иди меня тискать!
После они играли в крокодила. Саша показала Фрейда, харизму и миелофон. От смеха ныл живот. Из динамиков грохотала музыка, но в одиннадцать Саша убавила громкость, чтобы не беспокоить соседей. Дом был тихим, Саше подумалось, что дом еле выдерживает визг детей Насти Абрамовой. Что для него, для дома, раскатистый голос Ксени нестерпим, и, когда его терпение лопнет, он отрастит лапу, клешню с зазубренными лезвиями, и заткнет Ксене рот…
«Ох, мать, ты напилась», — сказала Шура и придвинулась к Роме.
— Все, надоел крокодил. — Ксеня подбросила пустую бутылку. — Давайте в правду или действие.
— Только не это! — воскликнул Эд. — Она прошлый раз меня чуть не съела за эту игру.
— А нефиг было про своих бывших трепаться.
— Так ты ж расспрашивала.
— Короче, Эдик. Правда или действие?
— Действие.
— Массаж стоп!
Ксеня положила ноги на колени Эдда, и он, драматично закатив глаза, принялся массировать их.
Рома обнял Сашу, уткнулся в ее темечко подбородком. Она замлела, счастливая и капельку пьяная. Кожу освежал сквозняк с речным ароматом. Тлела на телевизоре спиралька от комаров. Четверо сидели в кругу, очерченном настольной лампой, и любой поход на кухню казался путешествием в далекую страну, покрытую мраком. Только смелый Сверчок безнаказанно шастал через границу, шуршал в темноте, гоняя винную пробку.
— Правда или действие? — повернулся Эд к Саше.
— Правда.
— Ты никогда не мечтала убить Ксеню?
— Эй, что за провокации, Эдик? — Ксеня отдернула ступню. — Ты на сутки лишен моих ножек.
— Мечтала! — рассмеялась Саша. — Но не решаюсь пока. Я бы слишком скучала по ней.
— Мой зайчик! — Девушки обнялись. — Мужики нас совсем не ценят.
Парни переглянулись, скорчили кислые гримасы.
— Твоя очередь, — сказала Ксеня.
— Рома. Правда или действие?
Он выбрал правду.
«Спроси, будет ли он нежен, целуя тебя, или груб и напорист».
Саша заглушила советы Шуры.
— Если бы существовала такая шкатулка… с кнопкой. Назвал имя, клацнул, и человек, которого ты заказал, умер бы. Своей смертью, внезапно. Ты бы воспользовался ею? Чтобы убить тех, с битами?
— С какими битами? — оживилась Ксеня.
— Подонки из моего прошлого, — сказал Рома, рассеянно поглаживая Сашу по волосам.
— Так воспользовался бы?
— Нет, — выдержав паузу, сказал он, — если внезапно и своей смертью, то нет. Я бы предпочел, чтобы они мучились.
Саша кивнула.
— А ты? — спросил Рома. — Ты бы воспользовалась?
Она вспомнила ведьму. Паразитку, влезшую в их с мамой дом.
