Котенок запищал, словно просился на руки.
— Ты кто? Ты мальчик? Мальчик!
Она погладила по тощей спине, по выпуклому позвоночнику.
В темной части вестибюля что-то заскрипело. Сделало шаг снизу вверх, по чугунным ступенькам.
Саша полминуты смотрела туда, но звук не повторился.
— Ма…
— Что, солнышко?
— Вот… — Она показала находку.
— Этого еще не хватало!
— От него кошка отказалась. У нас молоко есть?
— Есть, — вздохнула мама.
— О, какая животина! — сказал идущий в ванную папа. — Без кота жизнь не та. Будет ваших мух ловить.
Саша погрела молоко, наполнила крышку из-под консервации. Котенок вылакал все и потребовал добавки. Наевшись, сделал лужу под столом, но Саша успела ее вытереть до прихода мамы.
— Как тебя зовут? Сеня? Нет, не нравится? Ммм…
В окно влетала монотонная сверчковая трель.
— Сверчок?
Котенок опрокинулся на спинку и подставил ласкам живот.
— Сверчок, — улыбнулась Саша.
К вечеру дядя Коля выдул пять литров пива, он был благостен и велеречив. Спальня преобразилась, муха упокоилась под обоями. На стене висели полки, у окна стоял компьютерный стол. Такой спальне обязательно нужны тотемы: плюшевые мишки, зайцы, куклы.
Мужчины ушли, отужинав напоследок.
Мама прибирала со стола, улыбка блуждала на ее губах. Сверчок дремал возле холодильника.
— Как тебе комната, доча?
— Я бы жила в такой.
— Покрасим батареи, купим люстры… и до ванной дойдем.
Саша глотнула остывший чай.
— Слушай, а почему ты не вышла замуж за дядю Альберта?
Улыбка не исчезла с маминого лица, но стала грустной, и взор подернулся дымкой.
— Я боялась, что он изменится. Мужчины меняются после ЗАГСа.
— И папа?
— И он. Не обязательно в худшую сторону. Но что-то в них пропадает. Отмирает, а вместо него возникает нечто другое. Я так любила Альберта и не хотела, чтобы он изменился ни на йоту. Это очень глупо, доченька, из-за этой блажи у нас отняли дом. Идиотский пример, не для подражания.
— Ты же все равно была счастлива? — Саша пытливо изучала маму. — Без свадьбы?
— Каждый день. Пять лет и семь месяцев.
Они вымыли посуду и просто сидели на кровати вдвоем, смотрели на обои и потолок, и сквозь них, вдаль.
