Очнувшись второй раз, он едва не захлебнулся в пепле и с трудом смог из него выкопаться. Город уже засыпало почти по пояс, и идти в этой вязкой сыпучей субстанции было неимоверно сложно. Митос посмотрел на небо и пылающее жерло вулкана. Не похоже, что пеплоизвержение прекратится в ближайшее время. Если так пойдет и дальше, то как он выберется, когда город засыпет выше его роста? Или так и будет непрерывно умирать и оживать? А потом? Что будет с городом и заполнившим его пеплом? Митосу стало страшно.
И у него очень мало времени. Он уже понял, что непривычная вонь убивает его быстрее, чем забивающие легкие пепел, но закончится извержение и она развеется. А если он к тому времени окажется заживо погребен…
Митос в очередной раз споткнулся об один из невидимых под ногами трупов, и его осенило. Он начал стаскивать трупы к стене ближайшего здания. Он спешил и старался подольше удержаться в сознании, одновременно страшась, что слишком затянет и в очередной раз умрет у подножия воздвигаемой им горы.
С первой попытки он собрал кучу чуть больше метра и успел взобраться наверх. Очнувшись снова, он убедился что на нем и вершине его горы едва ли с полметра пепла, тогда как на улице глубина уже по шею. Работать стало еще тяжелее, приходилось «нырять», да и все трупы поблизости он уже перетаскал. Митос почти отчаялся, когда в одном из соседних домов рухнула крыша, от удара вылетели двери, и стало очевидно, что там пряталось довольно много народу. То ли отряд стражи, то ли гладиаторы.
Митос успел сложить свой курган даже чуть выше стены и взобраться на него уже в практически бессознательном состоянии.
Потом Митос думал, как ему повезло, что от отравления вулканическими газами он нетрезво рассуждал, и ему не пришло в голову просто взобраться на одну из соседних крыш. Все они обвалились к следующему утру, не выдержав веса пепла. А Митос стоял на своей горе трупов, всего лишь по пояс в пепле, возвышаясь над Помпеями, и никак не мог придумать, что ему делать дальше.
За эти сутки пепла навалило метра три, если не больше. Ступить вниз — значит утонуть в нем и просто захлебнуться. А Везувий все продолжал изрыгать из себя фонтаны и потоки раскаленного пепла и камней.
Наваленная Митосом гора трупов плавилась, постепенно оседала и невыносимо воняла, но в целом держалась молодцом. Между периодами не-жизни Митос стоял наверху, боясь лишний раз даже пошевелиться. А каждый раз умирая, больше всего боялся, что в бессознательном состоянии скатится вниз и уже не сможет выползти обратно. Ровно до тех пор пока таки не скатился и не влез. Правда, едва-едва и тут же умер снова, но вылез.
