— Я нападал на людей?!
— Ты был уверен, что они хотят забрать твою голову.
— Ты оправдываешь меня? Я что, маньяк, скрывающийся в клинике от правосудия?
— Дункан, успокойся. Или мне снова придется вколоть тебе снотворное. Ни от кого ты не скрываешься. И никто тебя не преследует. Тебя поймали, был суд, но твой отец щедро заплатил всем пострадавшим, в итоге они свидетельствовали в твою пользу. Тебе дали два года условно, которые ты провел в государственной психиатрической клинике, а потом отец перевел тебя сюда. Сейчас ты чист перед законом и вполне можешь вернуться к нормальной жизни.
— Это неправда!
— Что именно?
— Я не мог нападать на безоружных людей.
— Возможно, — легко согласился Митос. — У твоего отца всегда хватало врагов. Твоя фобия не была таким уж страшным секретом. Любой из них мог узнать о ней и нанять парочку негодяев, чтобы тебя спровоцировать.
— В смысле? — не понял Дункан.
— Ты носился со своей идеей о бессмертных, рассказывал о ней любому готовому слушать, даже начал брать уроки фехтования. Если бы в темном переулке на тебя напала парочка проплаченных придурков с мечами — ты бы искренне считал, что защищаешь свою жизнь. А им бы потом ничего не стоило спрятать свои мечи и выставить тебя опасным маньяком.
— А они были проплачены? И напали первыми?
— Увы, но теперь мы этого наверняка уже не узнаем. Твой отец тоже щедро им заплатил. Все пострадавшие многократно меняли свои показания, так что от истины там давно уже и след простыл. А сам ты ничего не помнишь о произошедшем.
— Я вообще не уверен, что оно было — всё это, о чём ты говоришь. Митос, признайся, ты меня не разыгрываешь?
— Мак, ты должен постараться. И поверить в реальность настоящего мира. Если не ради себя, то хотя бы ради отца. Он стар и болен, и хотя продолжает хорохориться и игнорирует советы врачей, включая мои, ему не так уж много осталось. А когда его не станет, уже неважно, кто будет твоим опекуном — жена или мачеха. Тебя тут же заберут отсюда, и ты не то что никогда не сможешь выйти из психушки — я даже сильно сомневаюсь, что тебе вообще дадут шанс еще раз очнуться.
— Аманда не такая, — неуверенно возразил Дункан.
— Какая Аманда? — уточнил Митос. — Ты помнишь настоящую Аманду? Или лишь ту, что существовала в твоем выдуманном мире?
— Он не выдуманный!
— Дункан, если ты от этого не откажешься, они тебя убьют. И ты будешь умирать очень долго. Вдумайся, Дункан! Десятилетия в состоянии живого овоща! Я не хочу такой судьбы для сына моего друга.
