— Ну, антиквариат — это семейное хобби Маклаудов, — рассмеялся Митос. — Для вас это не работа, а образ жизни. Ты много консультировал, иногда занимался перепродажей, но делал это от случая к случаю.
— А что было моей работой?
— Да ничто, собственно, — пожал плечами Митос. — Ваше состояние позволяло тебе не работать. Ты путешествовал. Иногда ездил на раскопки, иногда помогал отцу по отдельным проектам в семейном бизнесе. Иногда чем-то увлекался, как, например, верховой ездой, и несколько лет мог заниматься только новым увлечением, а потом бросал его и переключался на что-то другое.
— Мне сложно в это поверить, — вздохнул Дункан.
— Я не тороплю, но у тебя очень мало времени. И если ты не сможешь, то знаешь, что тебя ждет.
* * *
Ричи выкатил коляску с Дунканом из большого больничного фургона. Тесса легко спрыгнула на землю и засуетилась рядом, пытаясь оттеснить Ричи и самой повезти Дункана к дому, но тот пресек эти маневры.
— Впереди лестница, — кивнул он на главный вход. — И вообще, ты здесь не за этим. Саквояж с лекарствами не забудь!
Тесса фыркнула и нырнула обратно в фургон. К подчиненным и подопечному неспешно приблизился Митос, ехавший с водителем на переднем сиденье.
— Миорелаксанты были так необходимы? — проворчал Дункан, мрачно наблюдая за всем этим балаганом. — Нельзя было обойтись без них и без этой дурацкой коляски?
— Совсем небольшая доза, — успокоил его Митос, — мы же не хотим, чтобы ты разволновался и что-нибудь выкинул на глазах у всей родни.
— Я и так ничего не выкину. И я не псих!
— Конечно-конечно, — насквозь фальшиво заверил его Митос.
Дункан подавил бессильное рычание. После того разговора в больничном парке он решил, что для него наилучшим выходом будет подыграть Митосу — или доктору Пирсону, в чём тот так упорствует. Раз уж Митос хочет выписать его из клиники и вернуть право распоряжаться собственной жизнью, то Дункану это только на руку. Зачем устраивать побег и всё усложнять? С другой стороны, возможно, Митосу только этого и надо. Но Дункан так и не смог придумать хотя бы один убедительный ответ на вопрос, зачем бы ему это — хоть доктору, хоть настоящему Митосу. Как и не смог разобраться с главным — что это за мир и как он сюда попал. Или что это за мистификация и кто ее устроил. В версию доброго доктора он ни на мгновение не верил, но всю прошедшую неделю делал вид, что поддался на его убеждения и искренне раскаялся в своей вере в «выдуманный мир».
