И все же я не видела, каким образом намерение Эйнсли его использовать могло бы нанести ему непоправимый ущерб, да и вообще какой бы то ни было урон, а посему я мысленно вверила Лена в руки его решительных и многомудрых ангелов-хранителей – ведь были же у него такие, – допила свой кофе и пошла одеваться. Потом позвонила Кларе, чтобы сообщить свои новости; реакция Эйнсли меня не вдохновила.
Клара отреагировала более радостно, но и двусмысленно.
– О, хорошо! – сказала она. – Джо будет в восторге. Он как раз недавно говорил, что пора бы тебе остепениться.
Меня это укололо. В конце концов, мне же не тридцать пять, когда уже не на что надеяться. Клара выразилась так, будто я просто решилась поступить осмотрительно. Но я уже давно поняла, что сторонние наблюдатели отношений женщины и мужчины не в состоянии их понять. Остаток нашей беседы мы обсуждали ее проблемы с пищеварением.
Стоя у кухонной раковины и моя посуду после завтрака, я услышала шаги на лестнице: к нам кто-то поднимался. Это был еще один трюк с нашими неожиданными гостями, применявшийся домовладелицей: она впускала людей тихо, не объявляя нам о посетителях, причем особенно в периоды, когда мы были совершенно не готовы кого-то принимать, например воскресным днем, и, несомненно, она это проделывала в надежде, что нас застукают за каким-то неприглядным занятием или застигнут врасплох – например в бигудях или в банных халатах на голое тело.
– Привет! – раздался с лестницы бодрый голос. Это был Питер. Ему давно уже было даровано право заявляться к нам экспромтом.
– А, привет! – отозвалась я будничным, но радушным тоном. – Как раз мою посуду, – зачем-то добавила я, когда из-за приоткрытой двери показалась его голова. Я оставила грязную посуду в раковине и вытерла руки насухо.
Он вошел в кухню.
– Боже, судя по тяжелому похмелью, с которым я сегодня проснулся, я вчера набрался до поросячьего визга. Да, я напился в хлам! Утром у меня изо рта несло, как от кроссовок победителя «Ролан Гаррос».
Он проговорил это одновременно извиняющимся и горделивым тоном.
Мы опасливо глядели друг на друга. Если кто-то из нас планировал дать задний ход, то сейчас был самый момент для этого: вчерашнее можно было свалить на законы органической химии. Но никто не сдал позицию. Наконец Питер выдавил довольную, хотя и нервную улыбку.
– О, это просто ужасно, – произнесла я заботливо. – Ты много выпил вчера. Сделать тебе кофе?
– Не откажусь. – Он подошел ко мне и чмокнул в щеку. – Кстати, извини, что я сначала не позвонил, просто мне захотелось тебя увидеть.
