Я ОЧНУЛСЯ, когда Торвальд мягко пожал мне плечо. Гребцов не было, он стоял на фоне голубоватого свечения, которое маленькими вспышками посверкивало с потолка огромной пещеры, где мы плыли. Теперь я понял, что случилось. Золотая гора, высившаяся справа, оказалась полой, и в самом центре узкой расщелины, через которую уходила бушующая вода, был сводчатый проход, через который мы и прошли с последним усилием гребцов, попав в спокойную туманную лагуну под горой. Даже в обычных условиях, когда река лишь едва струилась из застойных болот, попасть сюда было делом не простым, но теперь, когда целое море изливалось через ущелья в скалах, это требовало нечеловеческих умений и сил, но, тем не менее, эти люди смогли провести нас сюда.
Мы находились рядом с гладким черным пирсом, выступающим из стены пещеры. Сама же пещера оказалась низкой и широкой, и, в какую сторону ни глянь, — везде висела голубая дымка. Здесь, в скале, была вырезана большая ниша фасадом из украшенных золотом колонн. За ними виднелось множество коридоров, убегающих в гору, и широкая лестница, поднимающаяся на вершину. Лестница освещалась голубым светом и вела плавной спиралью, проложенной в черном камне. На всем протяжении прохода, стены были украшены золотом. Подобную резьбу, можно встретить в вентиляционных сооружениях верхнего мира, но здесь она была более тонкая и красивая, повторяющая живые узоры каких-то неизвестных растений. Мы шли вверх, неся с собой Гектора — путем, явно очень знакомым Торвальду. Глянув на ступеньки, я заметил, что по ним часто ходили, их грани закруглились за долгое время. Что за народ вырезал эту крепость в сердце горы? И кто такие Поющие?
Вершина оказалась конической, и по мере того, как мы поднимались, лестница все больше приближалась к внешней стене, а вдалеке стал слышен рев водопада. Наконец, мы вышли на площадку, на которой оказалась еще одна ниша — небольшой альков, откуда виднелась река, текущая далеко внизу. Над потоком возвышалась черная скала, склон которой был направлен к нам — зеркальное отражение горы с другой стороны бурлящих вод. Над нами и вокруг нас росли террасы — Золотой Город Поющих.
Его образовывали тупоконечные золотые башни, уровень за уровнем окружая конус вершины. Гладкая внешняя стена поднималась от самой скалы, продолжаясь ступеньками, которые в действительности были широкими террасами, уменьшенными расстоянием, и заканчивалась небольшим золотым блоком, переходящим в незаостренную вершину. Гладкая золотая стена, уходящая в пропасть и исчезающая в светящейся дымке, поднимающейся к низко висящим облакам, которые цеплялись за вершину горы, оказалась усеянной окнами и балконами, выходящими в сторону реки и бездны. На террасах широких проходов между уровнями зданий росли деревья и цветы, благоухающим изобилием взбирающиеся по золотой резьбе внутренних стен. И, как нимб, над городом висел голубой свет, озаряющий все нежной лазурью. Что за странные люди эти Поющие, которые построили такой город на скале, и заставили деревья и растения цвести во вредном воздухе подземного мира?
