– Скоро, – ответил он. – В Новом Прентисстауне сначала много чего нужно сделать. И много чего исправить.
– Хотят его жители того или нет. – Мои веки наливались неудержимой тяжестью.
Я с усилием их разлепила и только тогда поняла, что последнюю фразу сказала вслух.
Он опять улыбнулся.
– В последнее время я что-то часто это говорю, Виола. Война окончена. Я тебе не враг.
Я удивленно подняла отяжелевшие веки.
Нет, я его боялась. Реально боялась.
Но…
– Вы были врагом женщинам Прентисстауна, – сказала я. – И врагом всему населению Фарбранча.
Он несколько напрягся, хотя и постарался мне этого не показать.
– Сегодня утром в реке было найдено тело. В шее у тела торчал нож.
Я постаралась не сделать большие глаза, пусть и под джеффером. Мэр очень пристально за мной наблюдал.
– Возможно, гибель этого человека имела свои причины, – продолжал он. – Возможно, у человека были враги.
Как вонзаю нож…
И закрыла глаза.
– Что до меня, – сказал мэр, – то моя война окончена. Как и моя солдатская служба. Настало время управления. Время возглавить людей и сплотить их.
Отделив одних от других, подумала я, но дыхание уже замедлялось. Белизна комнаты сделалась ярче, но так мягко, нежно – мне хотелось упасть в нее и спать, спать, спать… Я еще немного утонула в подушке.
– Сейчас я тебя оставлю, – сказал он. – Но мы еще увидимся.
Рот раскрылся, дыхание пошло через него… Сон уже взял надо мной власть.
Он смотрел, как я отплываю…
А потом сделал одну очень неожиданную вещь.
Шагнул к кровати и укрыл меня простыней. Можно сказать, почти подоткнул.
– Но прежде, чем я уйду, – сказал он, – у меня есть к тебе одна просьба.
– Чего? – Я уже с трудом оставалась в сознании.
– Я хочу, чтобы ты назвала меня «Дэвид».
– Чего? – Язык едва ворочался во рту.
– Хочу, чтобы ты сказала: «Спокойной ночи, Дэвид».
Джефферс так ловко разделил меня на части, что слова выскочили сами: я и понять не успела, что они уже слетают у меня с языка.
– Спокойной ночи, Дэвид.
Даже сквозь снотворное марево я заметила, что он слегка удивился… и даже как будто разочаровался. Но быстро взял себя в руки.
– И тебе спокойной ночи, Виола.
Он кивнул мне и направился к двери.
И тут до меня дошло, что в нем такого особенного.
– Я вас не слышу, – прошептала я.
Он замер, обернулся.
– Я сказал: «И тебе то…»
– Нет, – с трудом жуя слова, выговорила я. – Я вас не слышу. Не слышу, как вы думаете.
Он поднял брови.
– Надеюсь, что так.
Кажется, я отключилась еще до того, как он вышел.
И не просыпалась очень, очень долго, но потом снова вынырнула в солнечный свет, моргая и смутно гадая, что было сном, а что – явью.
